С утра присела новый стих писать,
Страданья из-под рёбер выжимать.
…Хоть у людей так много разных слов,
Нет новой рифмы к старому «любовь»…
И вдруг слетела Муза на листок,
Перечеркнув шедевр наискосок,
(И даже выпал карандаш из рук),
Презрительно поморщилась, и вдруг:
«Ты видишь, - пристыдила так меня, -
Бездомыши присели у огня?
Послушай, ты про это напиши!»
***
Сидели у буржуйки две души.
Щенок в приюте с именем Фагот
И старый, никому не нужный кот.
Согрев носы, вступили в диалог
И первым вдруг заговорил щенок:
«Я ничего не знаю про семью.
Послушай, кот, историю мою.
Мы с мамой жили где-то у дороги,
И от мальчишек, уносили ноги.
И, что придется, ели по ночам,
Никто особо нас не привечал.
Кидали камни, палки, гнали прочь,
Никто реально не хотел помочь.
Однажды два каких- то мужика
На мамочку накинули аркан,
Ударили её по голове.
Она рычала мне: «Сиди в траве!
Под досточкой кусочек хлеба впрок!
Не забывай! Люблю тебя, сынок!»
А я всегда щенком послушным рос.
Я замер, не высовывая нос.
И смирно ждал прихода темноты,
И лаяла она до хрипоты,
Чтоб и меня не увезли с собой.
Ведь громко я скулил в траве сырой.
Мужчины завязали маме пасть:
«Не тявкай, сука, не твоя здесь власть!"
Меня и не услышали они,
Один другому крикнул: «Всё, гони!»
Да, у людей так много разных слов,
И самое ужасное - «отлов»....
...А я не защитил. А я ведь сын!
Теперь остался я совсем один».
Облезлый кот, послушал, помолчал,
И про своё тихонько заурчал:
«Ну что ж, скажу, но краток буду я..
Была старушка, и была семья.
Скитаюсь я уже, считай, пять лет.
Квартира пригодилась, а я нет…
Малыш, послушай мудрого кота,
Закончится и наша маята.
Да, у людей так много разных слов.
Но, главное, короткое - «любовь»...
(Ольга Смерецкая)