Мне ненависть к себе не излечить.
Смердит дыханьем, взбаламученная совесть.
С отмершей милостью способна лишь казнить.
Рвать в клочья не начавшуюся повесть.
Мой разговор с ней полон униженья.
Ей всё известно и о мыслях и о снах.
Она жестока и не скрыть презренья,
Которое блестит в её глазах.
А завтра новый день и может,
Мой личный инквизитор ляжет спать.
И лишь сквозь сон, её осенний холод.
Мне будет о себе напоминать.
Январь 2004