Нет мудрости сковавшей бессилие

Анна Атталь-Бушуева
Редкий иллюзии терпит на льдине,
Ловко мотая на ус этот - миру
Общество славы под громкое утро
В нас, безоглядно им видеть бессилие.
Верить уму, что прошли эти годы,
Встало почётом то гордое утро,
В мир направляет на мудрости - льдину,
Сном соскользнувши по скованной тине.
Редкое право не стало бессилием,
Словно от сов по украдке им - видит
Ночь в потаённом саду из причины,
Ловко мотая на ус, чтоб понять,
Где же устало оно быть - нетленным,
Плыть в океане и миром забытым
Видеть - то общество к смерти разбитым.
Встало ли слово под спаянный возраст
Жить за другой, дорогой пережитку -
Мере вины, чтобы стать этой льдиной,
В снах океана и в том посмотреть,
Можно ли скованно в жизни движением
Видеть одну в неприкаянной миру
Сложности возраста плыть под обличьем
К мудрости личного права в бессилии?
Стало ли в старом уме этом помнить
Жалкий прогресс из насилия личности,
Только в глазах обижаясь, чтоб миру
Плыть, на прошедшей тоске этой льдины.
Горько зимой и в нетленной причине
Тают упадком под новые козни,
Словно от раны не помня сегодня,
Что за обличием смотрит им - пропасть.
Сном в потаённом саду из обличья,
Веком пути в океанах им - притчами,
Став как объятие мерного риска -
Завтра блуждать от любви и изыска.
Ловко мотая на ус преисподний
Стойкие точки под возрастом личности,
Можно ли в скованной миром приличием -
Жить в этой льдине за тем же отличием?
Вечной зимой под раскатами грома,
Сном от мороза и снегом от юности
Ты не отстал в этом образе, думая -
Видеть пути от бессилия громкого.
За океаном в студёной им - пропасти,
Вновь обретаешь у формы за градусом -
Льдину своей не рассказанной притчи,
Чтобы забыть этот мир от приличия.
Вдаль, уплывая из тонкого облака,
Внутрь - по воде за кромешные правила,
Скользко ли, мокро ли стало от памяти
Жить - до забытого юмора в паперти.
Только уплыл этот мир и в далёкий сад
Встал от любви и по льдине ему - ты рад
Быть - этим образом притчи за личностью,
Сном, собирая иллюзии возраста.
Ставшие новой к уму безразличия -
Рамкой культуры и новому в градусе,
Чтобы забыть этот ужас приличия
В вечной зиме от распавшихся слёз.