Оторванная голова летит во все мечты,
Не спрашивая к дорогой картине мысли,
Что все мы были сделаны - из тьмы,
А ужас хоронил последствия внутри.
Такой же граф, но мстительный укор других
Хранил на берегу засыпанного илом мира -
Твой друг и нервный командир ума,
Приглядываясь к роскоши брезгливой красоты.
Зачем ты спал и спрашивая - думал о других,
Что наглости песок в залитой пустоте
Твоей скульптуры идеального кумира,
На вечно ожидающей природе этих лет?
По телу скачет видимый рассвет
И жёлтый полдень уготованный, как лира
Раскрашивает данной головы узоры мило,
Что в нас оторвана и шепчет спать умом.
Но видит Бог, что в праве отдают
По символу катастрофической картины
Свою систему идеалом - под уют
Под гипсовый карниз из принадлежности и боли,
Внутри обкрадывая гордостью из нас
За злобу идеальной красоты и этой тьмы,
Что вновь сковала право в бытие
Под той монументальной разницей мечты.
Глазам не верит счастье, чтобы жить
И тварный край из ближнего угла
Под рознь иллюзий жёлтой красоты
Расходится от слов потустороннего мотива.
Не жить ли, всё приглядываясь к пустоте,
Как смерть в твоём лице из мести от любви
Откладывает робостью развенчанный уют
И дерзко верит в обществе - по праву.
Не стал он днём из жёлтой пустоты вокруг,
Над нишей идеалов всем - склоняя прах,
Им длится враг, чтоб снова осознать свою мечту,
Как век повешенного в обществе за спину.
Снимает круг по символизму в нас
Одна монументальная обычности черта
И длится в самых жутких временах ума
За гипсовой картиной идеала мира.
Не видит страх - он ожил в пустоте,
Где чёрный возраст впишет эту тень
За дорогой картиной мысли - на других,
Давая тело гипсовому счастью от угла.