Закат уже встречал глазами,
И осветлял бездушных лица,
Лежавших на том поле сечи и брани.
В тот день столкнувшись силы рати,
Землю огрели алыми красками своей стати.
Лежал ещё чуть живший воин,
Смотрел он в небо, там искал ответ.
В руках ещё сжимал чуть порванные плети,
Уздечки друга конного,
Что так же пал в жар битвы печь.
И тяжело в груди от рваной раны,
Сжимает рукавица латы, давно убитого врага,
И воин думает о счастье, конце той битвы навсегда.
И там в Царьграде ждут и любят,
Но будут помнить, и благом поминать.
А солнце с неба наблюдая,
Считала воинов, Смерти отдавала,
Того кто точно с жизнью попрощаться был готов.
А ворон Сизмунт, все не умолкая,
Созвал друзей, на тёмный пир в ночи пустой.
Закрыв глаза тот воин славный,
Услышал звук в тиши лесной,
Тихонько ехала повозка, торговец местный ехал вновь к себе домой.
Остановившись возле парня, видать почуял жизни зов,
И наклонился, капюшон свой надевая, сняв тишины тот роковой покров.
-Велика сеча вижу малый, видать последний жив остался ты душой.
-ведь скоро ночь, тебе я помогу, да,
-не гоже пропадать, давай мне руку, если вновь желаешь видеть,
-твоей любимой нежные черты лица.
Стоял с протянутой рукой, а воин думал в предрассудке,
А вдруг то Смерти надуманные шутки.
-Но если мне судьба уж выжить, даю ладонь тебе купец,
Я смел в бою, и в сече дал отпор врагу,
И с чистою душою, исцеление принять, смогу.
Схватившись за руку малой, облокотившись,
И свалившись на воз кибитки той,
Сжал зубы тесно, почуяв боли дикий стон,
Но усмехнувшись тот торговец сел пред ним,
И лишь сказал : почуял боль, ещё малой ты жив.