Ноябрь опять ползёт едва-едва.
Дожди идут почти без передышки
Мой друг, я так бываю не права,
но что поделать, всё во мне – излишки:
и слог, и нрав, и неприступный вид,
порою нестерпимые повадки.
Но ты же знаешь, что внутри кровит
и чем забит мой столик прикроватный.
Я не права уж тем, что я права.
Ты, друг мой, прав, когда не прав настолько,
что в пепел превращаются слова
и буквы разлетаются в осколки
заранее бессмысленных речей,
где каждый звук отрывист и оскольчат.
Мой голос слабый, будто бы ничей,
как старый безъязыкий колокольчик,
что не поёт, не славит, не звенит,
надтреснутый, хранимый по привычке.
И я ничья, болтаюсь вместе с ним
в продрогшей подмосковной электричке.
Туманом оседая на стекле,
дыханье не привносит изменений
в осенний сплин. Безжалостная плеть –
язык мой – враг мой, ведь, на самом деле,
словами ничего не изменить,
и горький сон всё так же будет длиться,
прихватывая на живую нить
чужие судьбы и чужие лица.
Тяжёлый год уже который год
в любом дому великия державы.
И мы не правы оба оттого,
что снова правы, друг мой. Оба правы.