Мне доставляет большое удовольствие представить всем любителям поэзии новую книгу замечательного поэта Михаила Синельникова " Память Осетии"
Михаил СИНЕЛЬНИКОВ
Во Владикавказе вышла книга моих переводов из осетинской поэзии и стихов об Осетии. Около 250 страниц. Признаться, для меня самого стало неожиданным ощущение, какое место заняла в моей работе Осетия, в которой; впервые я оказался довольно; давно. Но выяснилось, что из моих переводов, выполненных в беге лет, возникает собственная антология. Своих стихов тоже немало(некоторые следуют далее). Я горжусь дружбой с выдающимся осетинским поэтом Ахсаром Кодзати (1937 - 1921), который навсегда остался для меня примером жертвенного благородства и подлинного интернационализма; в сочетании с высокой культурой, образованностью. Я поражен и тронут тем, что, находясь на смертном одре, Ахсар написал письмо в осетинскую республиканскую администрацию с требованием меня наградить. А своей замечательной дочери Ириде завещал собрать и издать мою книгу. И вот оба его завещательных распоряжения были выполнены. Я был награжден медалью "Во славу Осетии" и вот моя книга вышла в свет.
В таких случаях я вспоминаю выражение "За любовь можно заплатить только любовью". Это итальянская поговорка, но думаю, что у всех народов есть аналогичные.
Михаил СИНЕЛЬНИКОВ
АЛАНИЯ
Где красным перцем дань аланам
Платил, бывало, дряхлый Рим,
Встают хребты в огне багряном,
И этот цвет всегда любим.
Уйди, История, расплавься!
Я сам услышал и взглянул:
В пещерном плещется Даргавсе
Кровавой мести красный гул.
И на закате вечно алы
И розовы в лучах зари
Самоубийственные скалы
С бездонным сумраком внутри.
ОСЕТИНСКОЕ
На шелестящем осетинском,
В котором флексии кипят,
На громогласном, исполинском,
Свой громоздящем камнепад.
На горестно-бесланском, ларсском,
Густом, медлительном, как мёд,
На скифском кочевом и царском,
Садонском, цейсском он поёт.
На умирающем почти что,
Но все же силу давних дней,
Где жили Будда и Васишта,
Берущем глубиной корней.
КАМНИ
Я шёл тропинкою вдольТерека
И видел сход камней, которых
Не принимают оба берега,
И сносят волны звонкий ворох.
И кто-то, прянув с кряжа горного,
Дойдёт и до каспийской сини,
До благодатно-миротворного
Покоя водяной пустыни.
Имперской смеси порождение,
Подумал я на перекате,
Что и родство, и отчуждение
В моей дороге будут кстати
* * *
Весь горный кряж там башнями украшен,
Они мощны и сложены из глыб,
А в пропастях лежат обломки башен,
И в каждой мир загадочный погиб.
Так и племён взаимочуждых груда,
Скреплённая смешением кровей,
Растёт всё выше и грозит, покуда
Не рушится от тяжести своей.
* * *
Нагорный путь в краю аланов,
Кремнистый, скользкий от дождя.
Приметишь скалы, в пропасть глянув,
И содрогнёшься, проходя.
А вот и облако под кручей,
И радугой продолжен путь,
И ночь любви на всякий случай
Припомни прежде, чем шагнуть.
АЛАНИЯ
Сто километров узкого ущелья,
Леса и цепь сплошных тюремных зон,
А после привкус колдовского зелья
И стужи освежающий озон.
Ещё сопротивляется природа
Вторженью в недра, силясь чужака
Усовестить потоком кислорода
И устрашить безмолвьем ледника.
Земли незаживающая рана
Упрямо растравляется меж тем,
И властный зов смертельного урана
Сильней, чем стих эпических поэм.
И всё же всё предрешено в поэмах.
Они о том, что в небе где-нибудь
Ещё в полёте нарты в древних шлемах –
К другой планете продолжают путь.
ДИГОРИЯ
Памяти Васо Малиева
1
В ущельях воинственных, узких и длинных
Уступы утёсов цветут,
И пчёлы в нагорных снуют луговинах,
И мирный разносится гуд.
И в долгую песню вселилась природа,
Чей норов свободен и дик,
И кажется вязким струением мёда
Дигорский язык.
2
Спешит река, глухих теснин жилица.
Вторгаясь, прянет, гору обоймёт…
А между тем так медленно струится
Дигорского наречья вязкий мёд.
Течёт язык, настоянный на травах,
С горчинкой об исчезнувшем скорбит,
Вещает о циклопах многоглавых
И самый скудный услаждает быт.
Подпаска кличет старая дигорка,
И отзвук эха древен и велик,
И край вселенной видится с пригорка,
И жив поэт, пока живёт язык.
Скифы
Изделия античных ювелиров
Давно в курганах царских погребли,
Но вот их миру показали, вырыв
Из твёрдой, каменеющей земли.
Разрушили напластованья мифов
И путь преданье проза огрубит!
Вот эти лица бородатых скифов,
Простые позы и правдивый быт…
Так золотая сохранила ваза
Их облики во мраке. Но они
Воскресли посреди Владикавказа
И по бульвару бродят в наши дни.