.
ЖЕЛЕЗНЫЙ ВЕК I
(авторы родившиеся с 1900 по 1950)
Авторы: Вадим ШЕФНЕР, (Марк СОБОЛЬ, Семён ЛИПКИН, Михаил ДУДИН, Семён БОТВИННИК, Давид КУГУЛЬТИНОВ, Владимир СОЛОУХИН, Юлия ДРУНИНА
==========================================
Вадим ШЕФНЕР (1915-2002)
НЕПРАВИЛЬНЫЙ СОНЕТ
Меня не надо спрашивать об этом –
Я расскажу когда-нибудь потом
О девушке, что медлила с ответом,
О времени печальном и простом.
А ныне лишь неправильным сонетом
Отвечу я на заданный вопрос:
Поверь, любовь мужских не стоит слез –
Есть посерьезней вещи в мире этом.
Есть в этом мире высшие тревоги,
Война и труд, и дальние дороги, –
Им посвящен неправильный сонет.
И пусть порою дым воспоминаний
О давних встречах, о разлуке ранней
Нам ест глаза, – но мы не плачем, нет!
НАДПИСЬ НА ПОРТРЕТЕ
Тебя снимал любитель неумелый,
И снег мешал. Но знаю: это ты.
Я различаю за метелью белой
Знакомые и милые черты.
Пускай к былому сожжены мосты –
Той девочки лукавой и несмелой
Мне не вернуть ценою жизни целой, –
Но на портрете неизменна ты.
Портрет не вечен. Четкости в нем нет уж,
Настанет год — и не поможет ретушь
Восстановить забытые черты.
Но если есть любовь на этом свете,
То я любил. И ты живешь в сонете,
Где я сказал, что неизменна ты.
СОНЕТ ПОД ОГНЕМ
Твой час настал. О прошлом не жалей.
Но вспомни все: хрустальный холод сада,
И солнца луч, и шорох листопада,
И девушку у желтых тополей.
Без горечи припоминай о ней.
Ни звать ее, ни проклинать не надо,
Пусть в сердце вступит терпкая прохлада,
Как запах мяты, веющий с полей.
Стволами кипарисов надмогильных
Встают разрывы. Небо в тучах пыльных,
Летят осколки стали и камней.
Теперь ее в последний раз припомни.
Удар. Разрыв. И опадают комья...
Ты жив еще? Тогда забудь о ней!
Марк СОБОЛЬ (1918-1999)
У ног текла недвижная река,
и мгла была холодной и осклизлой.
Казалось мне: вели по краю жизни
меня в ту ночь тропинка и тоска.
Но кто-то впереди издалека
сквозь эту тьму, как будто в укоризну,
сверкающею искоркою брызнул...
Как хорошо вдвоем у костерка!
И вот мы курим с лодочником старым...
– Ты приходи. Я переправлю даром,
но только лишь в одну из двух сторон.
А если вдруг костер не вспыхнет жаром
в глухую ночь под этим черным яром,
так ты покличь. Меня зовут Харон.
Семён ЛИПКИН (1911-2003)
На волю вышло крепостное слово,
Воров и нищих утвердился быт,
Но не видать Желябова второго,
Генсек-Освободитель не убит.
Священствуют доносчик и развратник,
Но с грустью мудрой смотрит доброта
И рая многоопытный привратник
Пред грешниками не закрыл врата.
На стройке вавилонской башни спорят,
Но на полях безумия войны
Никто из них другого не поборет:
Любовью будут все побеждены.
Покуда зло не возродится снова,
Оно – основа царствия земного.
КАЗАЧКА
Сверкает крыша школы, как наждак.
Облиты месяцем арбузы в травке.
Подобно самолету при заправке,
Дрожит большими крыльями ветряк.
Шитье отбросив (на столе – булавки),
То в зеркало глядит, то в полумрак.
Далёко, под Воронежем, казак.
Убит или в больнице на поправке?
Давно нет писем. Комиссар, чудак,
Бормочет что-то о плохой доставке.
Он пристает – и неумело так.
Вошла свекровь. Ее глаза – пиявки.
О, помоги же, месяц в небесах,
Любить, забыться, изойти в слезах!
1942
Михаил ДУДИН (1916-1993)
ЛАСТОЧКА ЧЕРЕЗ ЛА-МАНШ
В тот для меня непостижимый год,
В разгоряченном месяце июле,
Под липами, в пчелином ровном гуле,
Ваш легкий голос превратился в мед.
Никто моей печали не поймет,
Никто меня не сменит в карауле,
Где вы залетной иволгой мелькнули,
Откуда вы отправились в отлет
И не вернулись. В сторону заката
Уходит время, убыстряя ход.
И прошлое обходится без льгот.
Что из того! Я вас любил когда-то.
Я вас люблю. Но только нет возврата
В тот для меня непостижимый год.
1973
Семён БОТВИННИК (1922—2004)
На той войне, где в жилах стыла кровь,
где разрывалось сердце человечье,
я получил всего одно увечье –
тебя я потерял, моя любовь…
Уже давно другая в мире новь,
давно в ушах звучат другие речи,
другое горе пало мне на плечи –
но ты моих не покидаешь снов.
И всё равно, хоть и прошли года,
она со мною – давняя беда,
тебя я вижу, чуть прикрою веки, –
и нечем эту рану бинтовать,
а это значит, что и в нашем веке
«любовь» и «кровь» мы вправе рифмовать…
***
Ты повидал немало на веку,
не раз в лицо хлестала непогода…
Пиши всю жизнь. Оставь одну строку
в душе народа, в памяти народа.
Не палочкой по влажному песку,
Не пальчиком по снегу… Год от года
пусть дышит слово ширью небосвода,
хранит людскую радость и тоску.
Не дорожи покоем. Не дрожи.
Не принимай позорной чаши лжи,
забудь о неизбежности ухода –
не дай погаснуть в сердце огоньку…
Пиши всю жизнь – оставь одну строку
в душе народа, в памяти народа.
Давид КУГУЛЬТИНОВ (1922-2006)
(Перевод с калмыцкого Ю. Неймана)
Когда весна – медлительно, не сразу, –
Нагреет землю и войдет в зенит
И, ароматом полный до отказу,
Над многоцветьем воздух зазвенит,
Я ухожу один в степные дали,
Бездумно опускаюсь на траву
И – это мыслью назовешь едва ли –
В тени кургана грежу наяву…
А надо мною в синеве бесплотной,
На ниточке весеннего луча
Трепещет жаворонок беззаботный,
Как колокольчик радости звуча.
Тогда душа – светла и невесома,
Весь мир во мне. И в мире я – как дома.
Владимир СОЛОУХИН (1924-1997)
Вершина формы строгой и чеканной –
Земной цветок: жасмин, тюльпан, горлец,
Кипрей и клевер, лилии и канны,
Сирень и роза, ландыш, наконец.
Любой цветок сорви среди поляны –
Тончайшего искусства образец,
Не допустил ваятеля резец
Ни одного малейшего изъяна.
Как скудно мы общаемся с цветами.
Меж красотой и суетными нами
Лежит тупая жирная черта.
Но не считай цветенье их напрасным,
Мы к ним идем, пречистым и прекрасным,
Когда невыносима суета.
Юлия ДРУНИНА (1924-1991)
Я родом не из детства – из войны.
И потому, наверное, дороже,
Чем ты, ценю я радость тишины
И каждый новый день, что мною прожит.
Я родом не из детства – из войны.
Раз, пробираясь партизанской тропкой,
Я поняла навек, что мы должны
Быть добрыми к любой травинке робкой.
Я родом не из детства – из войны.
И, может, потому незащищённей:
Сердца фронтовиков обожжены,
А у тебя – шершавые ладони.
Я родом не из детства – из войны.
Прости меня – в том нет моей вины...
1962