В салонах модных не блистать стихам,
Они вдали от быстрых перемен.
Могу ли я радеть по временам,
Где странен обретённый элемент?
Одно и то же у меня всегда.
И платя одинаковый покрой,
По строчкам догадаться нет труда
Об имени писавшего порой.
Я верен лишь тебе, моя любовь,
И о тебе пою я каждый день.
Одежды слов меняя вновь и вновь,
Не скучно мне писать тебе, не лень.
Как солнце поднимается светить –
Любви без восхищения не быть.
Оригинал:
Why is my verse so barren of new pride?
So far from variation or quick change?
Why with the time do I not glance aside
To new-found methods and to compounds strange?
Why write I still all one, ever the same,
And keep invention in a noted weed,
That every word doth almost tell my name,
Showing their birth, and where they did proceed?
O know, sweet love, I always write of you,
And you and love are still my argument;
So all my best is dressing old words new,
Spending again what is already spent:
For as the sun is daily new and old,
So is my love still telling what is told.
подстрочник Шаракшанэ:
Почему мои стихи настолько лишены новомодного великолепия --
Так далеки от разнообразия и быстрых перемен?
Почему я не обращаюсь, вместе с временем,
к новообретенным методам и странным сочетаниям*)?
Почему я пишу постоянно одно и то же, всегда одинаково,
и одеваю воображение в ту же знакомую одежду,
так что каждое слово почти называет мое имя,
обнаруживая свое рождение и происхождение?
О знай, любовь моя, я всегда пишу о тебе,
и ты и любовь -- моя постоянная тема,
так что лучшее, что я могу, это нарядить старые слова по-новому,
тратя опять то, что уже потрачено.
Ведь солнце каждый день и ново и старо,
так и моя любовь постоянно говорит то, что уже сказано.