(Приношение русскому XIX веку)
1
…Поднимись! — и медлительно бей,
Чтобы слышалось долго гуденье!
Звук берез, словно трубы из мглы,
из густых облаков без просвета.
(Блещет крест колокольной иглы
завершая узор силуэта
в рощу с неба излитого храма.) Их звук
молчаливо врастающий в землю,
жадно пью чашей вогнутых рук,
позвоночника слухом приемлю;
и мои малодушье и страх,
отслоясь от души, отступают
за Оку, в волглый мрак… На устах,
как на окнах, цветы расцветают
золотого молчания. Мгла
зябкой ночи безвидно, глубоко
точит малые капли тепла
во мгновениях влажного ока, –
чтоб шумел этот радостный сад
и живые в нем яблоки пели
в те безбрежные четверть часа –
в этом теле… а может, не в теле…
2
…На тени он громадно велик:
Пополам пересек всю равнину.
Пала темень. Шуршала дубовой листвой
под ногами тропа сквозь леса.
И несла ручеек бело-трепетный свой
серебристая полоса
от фонарика у дочурки в руке.
С нами шел, но казался далек,
то петлял меж стволов, то плутал вдалеке
чуть приметной судьбы огонек.
Вот и поле. И тихо шумящей волной
нас сухая трава облегла.
И просыпался свет твой и слился с луной,
что в вершинах, сияя, плыла.
И, огромными став, мы с тобою текли,
как туманы по поймам Оки,
по холмам, по равнинам уснувшей земли,
по дорогам ее, зажигая вдали
небывалых веков огоньки.
__________________________
Архип Куинджи (1842-1910). Лунная ночь на Днепре. 1880