Заезжена пластинка листопада.
Октябрь, уходя, фонарь зажжёт.
Мой независим вид. Руки, отнятой
легко в угоду ревности чужой,
сегодня не протягивай, не надо.
Сегодня я танцую не с тобой
и терпеливый нежно-голубой
меняю на азартный дерзко-красный.
Не стой под длинной чёрною стрелой
нацеленных ресниц – опасно, –
зацепит, унесёт в водоворот,
затянет в карий омут безвозвратно
на бархатное дно, где озорно
и бесшабашно пляшут саламандры.
Обманчив шёлк, но шпилька не соврёт:
почти стилет в двенадцать сантиметров.
Не страшен с ней ни ироничный лёд,
ни небреженье показных ответов.
Ты знал ведь: оставлять огонь нельзя
без пары глаз, без рук надёжных в танце.
Тоски не терпит алый и, дразня,
найдёт, кому в круженье улыбаться.