Все названо, непонято, распластаны
единой аневризмой стоп-слова.
И ставить у дороги жизнь на красное –
подсказкою всплывает неспроста.
Все сломано, разбросано, коверкано,
сердец перекосили образцы.
Разыгрывать убожество до верного –
берёт за принцип неподвижный цикл.
Всё в башнях монолитных суеверия,
лишь тьма до слепоты прояснена.
И слышишь, стоя, в шестигранном скверике:
дай воздуха себе, а после нам.