Ходил и плакал, и дрожал...
Мок под дождем и славил Бога!
К себе он Библию прижал,
И шел он к Отчему Порогу.
Творя молитву на ходу,
Он поднимался по ступеням...
Который день? В каком году?
Он гнал тревогу. Прочь сомненья.
Псалтырь читал и песни пел -
Искал он лишь благословенья.
Он голодал... Давно не ел...
Лишь путанные сновиденья.
Да, шел он к Отчему Порогу,
Хотел обнять отца и мать.
В скитаниях молил он Бога -
Чтоб те, смогли его узнать.
Как труден путь дороги жизни,
Как трудно истину познать -
С рожденья и до самой Тризны,
Так важно мудрости сей внять.
Его мозолистые пальзы
Так огрубели от работы...
Поймут его лишь те страдальцы,
Кто также до седьмого пота
В труде, спины не разгибая,
До судороги, боли в жилах;
И на ходу уж засыпая,
Он видит дом, траву на нивах...
Он будто призрак, будто тень,
Стучался в дверь родного дома...
Добрел! Настал тот самый день!
Не смог сдержать ни слез, ни стона.
Ему открыла двери мать: -
"Где ты так долго был, сынок?"
Конечно, стала обнимать,
И с головы сняла платок...
Дороже дома - нет путей,
Лишь только путник понимает -
Среди соблазнов и страстей,
Дороже мать, что обнимает.
И понимает - это тот,
Кто все на свете потерял,
И, кто в труде, стирая пот,
Лишь слезы горькие ронял.
Да, обнял мать, отца, сестру...
Работа дома всем найдется!
И, просыпаясь поутру,
От счастья плачет и смеется.