Здесь голуби воркуют на заборах,
висит на окнах бабушкина тюль,
на стёклах пыль, на кухнях разговоры
и ор по поводу пустых кастрюль.
И хочется поплакать и поохать
в кругу старушек и не гнать взашей
замёрзшую, глазастую сороку,
решившую погреться у дверей.
А жизнь течёт, а крыши – протекают,
довеском к ним – рекламные щиты.
Они кричат, они и зазывают, –
обманывают явно от души.
Провинция, а как ты поживаешь?
С чем расстаёшься быстро и легко?
Кого ты на вокзалах провожаешь?
Зовёшь ли тех, кто очень далеко?
А я с тобою, я отсюда родом,
и с каждым здесь похожа я лицом.
Со всеми убираю в огороде
седые плети тыкв и огурцов.
А уберу и будто ненароком
сорока пусть стрекочет и смешит,
и о земном и даже о высоком,
о том, что проживаю я в глуши
провинции, где мне не одиноко,
где часто пыль смываю я со стёкол,
чтоб видеть отражение души.