Шуршали листья под ногами,
Вся в одеяле нежилась земля,
Осенних мыслей простота,
Переливалась в золотистой гамме,
Вот образ женщины, собака,
В углу, правее – детвора,
Студент читает Пастернака,
Дерутся слева два кота,
Так, из-под художественной кисти,
Мазками проявлялся мир,
Наполеоновский ампир,
Ковром укрыл остатки листьев,
Он так давно не выбирался,
Порисовать в воскресный день,
Делами и погодой прикрывался,
А если честно, было лень,
Но многое менялось в ощущеньях,
Да и погода в этот раз не подвела,
В осеннем вихре радость и тоска,
Сливаясь, угощали вдохновеньем,
Сему порыву мастер наш поддался,
Взял старый, простенький набор,
Да в сад Юсуповский подался,
Вести с природой разговор,
Холст прилегал к мольберту плотно,
Под джазовый, осенний звук,
Он рисовал всё, что вокруг,
Так точно, будто это фото,
Достигнув высшего комфорта,
На бидермейера манер,
Он кистью пиано, позже форте,
Орудовал, как скрипкою Леклер,
В искусство он всецело погрузился,
Витая в мыслях где-то 2 часа,
Но по возврату из магического сна,
Он понял: джаз на гам сменился,
А звуки шли из парковой беседки,
В агонии шумели мужики:
«Конём пошёл бы на разведку!»,
«Съедай же пешку на E3!»,
«Да нет, уж лучше рокировка!»,
«Прикрой ладьёю короля!», -
Они кричали не щадя себя,
Могло дойти до потасовки,
Художник слушал, умиляясь,
Как много разных звуков в ряд,
Вокруг все с летом попрощалось,
Такой чудесный листопад,
Он был лишь рад своей победе,
Тому чего за день достиг,
Запечатлев осенних красок миг,
В палитре солнца, пламени и меди.