Проснувшись нимфу, лицезрел
от шока я, лишившись речи
не веря в чудо, я смотрел,
что вместе с ней, а недалече.
И разметавшись в облаках,
своим нагим прекрасным телом
я взором словно бы ласкал,
но длань моя как онемела.
Губами я коснулся лба,
твоих волос чернее ночи
проснись, желанная, проснись,
хочу тебя я очень, очень.
Но спит, царевна меж снегов
и поцелуй её не будит,
на штурм иду её холмов,
быть может, жар её разбудит.
Огнём целую между них
все жарче губ моё лобзанье
к вершинам смело я иду,
не ожидая наказанья.
Раздался стон, за ним другой,
лучи ресниц затрепетали,
пики вершин же напряглись
и стали вдруг острее стали.
Тем знаком сильно ободрён
я наступление продолжив,
в долину взор свой обратил
и там, в лесу нашел цветочек.
Бутон, лаская лепестков,
никем пока я не замечен,
скользя тропинкою лесов,
бродил я, радостью отмечен.
Источник неги, отыскав
в него, отважно погрузился,
глазами кроху я застав
устами им я причастился.
И вдруг увидел средь холмов,
твои огнём открылись очи
и губы, тихо прошептав:
«Люблю тебя я очень, очень».
Вознаграждённый кличем тем,
что враз во мне умножил силы,
я ртом утроил свой порыв
тебя, вернув я из могилы.
Источник неги заискрил,
прорвав плотину, мчались волны
как славно в неге пребывать
тогда когда её достоин ты.
Перевернув свою красу,
я неожиданным маневром
вдруг погрузился в темноту,
как окунувшись в преисподнюю.
Разжав тиски гранитных скал,
я как по тонкому канату
тебя тихонько целовал,
забыв на время про затраты.
И снова эхом сладкий стон
мои пунцом алели уши,
плёл кружева я языком,
и он скользил, во всём послушен.
В пучину погрузив, его
я был, как мореход бесстрашен
я смело вел корабль вдаль,
был бесшабашен и отважен.
Гранита скал не удержать
мои по ним скользили руки,
они пустились танцевать,
я был отброшен и контужен.
Очнувшись, твой довольный взор
был величайшей мне наградой
и снова ринулся на штурм,
не зная страха пред преградой.
Ты ловко кинулась ко мне
застав врасплох своим приемом
и оказавшись на спине,
тобою был я околдован.
Вступили в бой твои войска,
теперь залёг я в оборону,
но им противиться не мог,
силён тот враг, я покорён им.