В основу положена флорентинская легенда
Сатир и пастушка.
Среди олив вела тропа. Ласкали кисти тамарикса.
Легонько ветерок трепал листву склонившуюся низко.
Бродили цапли вдоль ручья. Среди ветвей шныряли птахи.
Песнь разливалась соловья в своём величии, с размахом.
Плыл аромат зелёных трав. Благоухали листья мяты.
Присел, руку ко лбу прижав, Фра Мино* на ковёр примятый.
То сон случился или явь? Привидится ж , скажи, такое!
Святой Сатир (храни земля), не знает по ночам покоя!
Гараций, помощь окажи! Сатир в гробу, а голивудит!
Перед глазами миражи? (Ужель Господь меня осудит,
что непотребное узрел?..) открыл глаза и, Боже правый,
У дуба древнего сидел почтенный старец! Взгляд лукавый.
Над головой седой рога. Лицо курносое и шерстью
С копытом длинная нога! Нет, две, мне на слово поверьте.
Свирель прижал в своим губам, а после, голосом сипатым
Запел! Ужель самообман? Передо мной Сатир лохматый!
Монах Сатира окрестил святым знамением Господним,
Зажмурился, что было сил, послав виденье к преисподней.
Но, нет! Он тут! Поведал мне, что в дни, когда родилось солнце,
Всё насыщая красотой, его быстрей стучало сердце
И тайна скрытая богов осталась той же скрытой тайной –
Как удостоился рогов, случайно или не случайно?
Сатир:
-Богов всегда я восхвалял, и сон вкушал в траве высокой.
Подружек в травах сочных мял. Испил любви немало соков!
Но время многих унесло. Великий Пан ушёл, Юпитер,
А дев великое число всегда брело в мою обитель.
Жалею я , что чресел жар ослаб. Века волос покровы
Посеребрили, а душа уснула, сбросивши оковы.
И вот, теперь я только тень. Ничто не исчезает, знаешь?
Ручей на красочном холсте - он жизнь струит из недр Рая.
Я в поднебесной глубине своё уродство забываю,
А сатирессы прошлых дней к ручью всё также зазывают.
Дар нимфам, даже небольшой, когда-то был хорошей мыслью!
Я наг и телом, и душой, и лгать мне не имеет смысла.
Крест над священным родником стал главной вехою лишений.
Паны и фавны все тайком ушли, лишившись подношений.
Сейчас и нимфы уж не те! Волос своих цвета меняют.
Дары небесной красоты искусственностью подменяют.
Но ночь с пастушкой провести хочу, коль встретится в пути!
Монах:
-Я в храме видел непотребство! Там нимфы, фавны и паны
Разврат устроили вселенский в период молодой луны,
А после скрылись в саркофаге, испивши молодильной браги!
Сатир, я всё же не пойму, Святым ты стал вдруг почему?
Сатир:
- мужам, предвестникам Христа, я помогал и тут и там.
Хочу ещё сказать – любовь даёт возможность стать моложе,
Огонь вдруг разжигает кровь, дрожь разливается по коже.
А всё иное, это тлен, одна способность – разрушаться!
Ночь поднимается с колен и к жизни тянет возрождаться,
Но прокричит едва петух, рассвет взывая к пьедесталу
И тени, навостряя слух, к щелям торопятся устало.
Так и живу я сотни лет, ночами пью любови брагу,
А утром, лишь проглянет свет, спешу с другими к саркофагу.
Монах:
-но, как же так, коль ты святой, как можешь чтить прелюбодейство?
Ответь мне на вопрос простой? …
исчез… без шума и судейства...
*монах
10.10.2023