Он понимает, что погибла осень,
Постигла нрав и созданное в ней -
Сегодня удивляет страх в других,
Особенных мирах последней жизни,
Творя нравоучение под стиль -
Плетёт интриги собственной души
Твой опоясанный, маститый ход ума,
Над заданным лицом культуры времени.
Что помнишь ты известного в себе -
Он понимает в чуде слов и тканей,
Забыт вопросом схожести преданий
И различает воздух в пустоте.
Где нет твоих вопросов, лишь рука
Сложила мудрость в небывалом сне,
Подобно мукам личности в вине -
Отсюда видит осень над собой,
Что ждал ты, иссыхая в час ночной,
Прохладой помнил падший свет руин
Над тленной горемыкой - синевой
И нужным часом осени внутри.
Постигла нрав и вскользь забила яд -
Всё та же гордость в мысли над рукой,
Что тень скелета тянет во гробах
Из улочек культуры - той же жизни,
Прощанию чёрной осени им - страх -
Твоя природа лет нетленной формы
И чудо истощения, что прах
Изголодавшегося чувства на словах.
Им говоришь и мысли бьют набат,
Реальностью ты гордых слугам - рад,
В скелетах милой схожести давно
Не заграждаешь путь своей судьбы,
Сплочая сон ревнивого ума -
Ты держишь кровь на чуде над собой,
Не оценив в вопросах этот рай,
Что сон костлявой пропасти из мира.
Убрала и дотронулась рукой
Седая тень по странной, верной гордости -
Свою удачу превращая в день
Немыслимого счастья в той тоске,
Где будоражит осени восход
В одной руке, виляя целой тьмой
Из снов сегодня думать надо мной
И смысл держать - дотронувшись рукой.