Сфинкс
Вдвоем и врозь. Луна и Сфинкс.
Танцует в небе балерина.
Стекает платья парафин,
Столетий падая лавиной,
И запечатывает рот,
И вяжет патокой ресницы.
Окаменевший отомрет –
Я не смогу пошевелиться.
Она кружится как волчок,
Он с силой говорит всевышней.
Дыханье Сфинкса горячо.
На низкой скорости не слышно.
Недвижна арматура лет,
В молчанье ночи неизменно:
Пустыня, безразличный свет,
Примат, упавший на колено.
Характер
В воздухе повисла ля
А потом повисла си
В пустоте висит Земля
На одной своей оси
И вот в этом всем непрочном
Хочешь ты или не хочешь
Надо проявить характер
Твердо знать хорей и дактиль
Панночка
Ни мысли, ни рифмы, ни слова
Сейчас у меня за душой.
Мычишь, как больная корова,
Грохочешь жестянкой пустой.
И вот ради этого чувства,
Пока она с горки гремит,
Плюя на большое искусство,
Разносишь в шматки алфавит.
И нимфы, заткнувшие уши,
И Пан, обломавший рога,
Никто вас не требует слушать,
Ни вас, ни коров, ни быка.
Обычное дело под вечер,
И вечер обычный вполне.
И Пан обнимает за плечи,
И нимфы несут на спине.
Купец
За окном желтый профиль луны
И березы поникшая грива.
Ну и чем это от старины
Отличается? – так же красиво.
Ты вот так же сейчас не придешь,
Как купец, сто рублей прогулявший.
И глазеешь в окошко, и ждешь
Этот аленький цветик вчерашний.
От угла я слоняюсь к углу
По пустой теремочной квартире,
В вышиванье втыкаю иглу,
Протыкая пробоину в мире.
Застучат сапоги у дверей,
Крикнет голос хозяйку земную…
Брось, купец, ни о чем не жалей,
Дай тебя, дурака, поцелую.
Сезам
Вокруг египетская тьма,
Во тьме слова и мимолетность.
Попробуй не сойди с ума,
Как все пропавшие без счета.
На спичку не щедрее их,
Сезама верного не зная,
Я подношу последний стих
И под ноги ему кидаю.
Молчанье Сфинкса ледяно,
Как смех пустыни безответной.
Я принесла твое руно
Овцы, закланной и отпетой!
А ты не этого хотел?
Булыжник мертвый и холодный!
Когда мы выпрыгнем из тел –
И я сойду куда угодно.
И, вспомнив славный львиный род,
Кошачьи лапы разминая,
Освобожденный Сфинкс встает,
Песок Египта отрясая.
Никосия
Ни капли на губы сухие,
Ни венчика роз на чело.
Но где-то лежит Никосия,
Нагая, как будто назло.
Но греческий кубок наполнен.
Но турок сверкают клинки.
И сердце сверзается в волны
От непережитой тоски.
Ну что тебе крики и споры
И дело до всех Никосий…
Почти как до песен нагорных,
До белых и красных Россий.
Их много, их столько, что горло
Допить не успеет до дна.
Одна только вера бесспорна.
И родина веры одна.
Дуб
Здравствуй, здравствуй и еще
Раз, безмолвствующий, здравствуй,
Обвиваемый плющем,
К посторонним безучастный!
Среди снега и дождей
Я вернулась, ты недвижим.
Твой один из желудей,
Полетевший камнем с крыши.
Можешь ветки опустить,
До макушки версты неба…
Мне казалось, что любить
Землю… Большего не требуй.
Мне, казалось, что она…
Только ты в дубовой шкуре –
Та Харибда, что дана
Назло всей литературе.
Можешь ветками шуметь,
С ветром обниматься можешь…
Мне казалось, что висеть
На тебе почетней все же.
Страх
Ну наконец-то, вот твое лицо!
Ты только страх, попробуй не поддаться…
Всем обреченным даришь ты кольцо.
Обручена. Отмечена. Бояться!
Ты тот, кто ставит красное клеймо,
Предательствуя перед человеком,
Кто запирает губы на замок
И все равно бессилен против смеха.
Ты круче, чем присутствие Его,
Когда стоишь, ловя мое дыханье.
А потому не страшно ничего –
Держи кольцо, и яблоко, и знанье!
Невесте стало вольно и смешно,
Она кольцо рванет, не сомневайся.
Ты парашют, но есть другое дно.
Не подходи. Не трогай. Не касайся.
Названия нет
«…И тишина». Названья не найду.
Чечен сапог простер и вытер о земь.
Земля моя, ты вся в Его бреду.
Дай пережить стирающую осень.
Должно быть, есть какой-то высший смысл,
Закон, превыше всякого закона.
Но Боже мой, в Тебя закрылась мышь,
При должности, погонах и воронах.
Она сгрызет. Конечно, мой Колосс,
Тебе видней. Ты стискиваешь зубы.
Тебя не может кинуть кровосос…
Но ты молчишь. И списываешь в убыль.
Друзья
непременно быть верующим
побьют но всегда заступятся
если не бог значит единоверцы
за атеиста – извини
только бог
ну плюс армия и флот
Былинка
Ты читала эту книжку про меня.
Мне тогда и не исполнилось ни дня.
Я водила белый месяц по реке,
Как бодливую козу на поводке.
Из снежинок заплетала я венки.
Ты решила: «Вот какие дураки
Проживают на девятой из планет».
И один из них принес тебе букет.
Ты ему пообещала: «Никогда».
От него и не осталось ни следа.
Я тогда была былинкой на щеке.
Ты меня еще держала в кулачке.
Нищая
И пошла по свету
Нищая с клюкой,
Подала монету,
Встретившись со мной.
Я бы рассмеялась,
Только не дыша,
Мертвая, смотрела,
Как прошла душа.
Я б ее спросила:
«Беглая, ты чья?»
Я вина купила,
Бедная моя.
Портрет
А. Д.
Ангел мой сиамский
Облаками реет
На портрет свой плачет
Белыми слезами
На портрет свой братский
Дориана Грея
Ноготок
Это месяц ноготочком
Ночью шкрябал по окну
Неразборчивую строчку,
Да и то всего одну.
Я подумала, наверно,
Он в поэзии силен.
На меня похож примерно,
Поболтался – вышел вон.
Не блять
Я не устану повторять
Совсем не матерное слово,
А то, что Родина как мать,
Но просто вышла за другого.
И то, что папа у меня
Теперь не говорит по-русски
И, нашу маму не ценя,
Любимую не сменит блузку.
Дорогая, верни акварели
Дорогая, верни акварели,
Так нечестно, и ты не права.
Наши розы в саду потускнели,
Ты уходишь, болит голова.
Ты смеешься – а мне не до смеха.
В каждой раме пустые холсты.
Даже кофю вариться не к спеху,
Безразличны и розы, и ты.
Ты, наверное, долго держалась
И устала ходить по ножу.
Затупилось у ножика жало,
Да и я тебя тут не держу.
Дураки
Я сегодня встану рано,
Выйду в поле встретить солнце,
Мимо башенного крана.
Отвори мое оконце.
Отвори, пусть дует ветер,
Завиваясь в прядках русых.
Что важней всего на свете,
Знают выжившие трусы.
Дураки уже не помнят,
Храбрецы уже не знают.
Вместо сена и соломы
Им ладони подстилают.
Зима
Я как будто свет
Ты как будто огонь
И ответа нет
Почему выходит тьма
На мою ладонь
На твою ладонь
Пепел падает как снег
И выходит зима
Разложи дрова
Примани синиц
И да будет свет
Накануне Рождества
А выходит смерть
И летит сова
Потому что милосерд
Потому что зима
Регтайм
В погоне за ветром
На ветре верхом
Долой километры
Да здравствует гром
А что это значит
Регтайм с мотыльком
Ловите удачу
Дырявым сачком
Играйте на скрипке
Ну пусть на трубе
Ну пусть по ошибке
На личной судьбе
А личное это
Дырявый сачок
И ветер и где-то
Удача еще