Картину необычную с утра увидел я,
Мне навстречу клином двигалась семья,
Во главе колонны шествовал отец,
В лапах лягушачьих, нёс он холодец.
На лице кошачьем, у того отца,
Взгляд был виден злобный, словно из свинца,
И всему впридачу, прямо на спине,
Крылья альбатроса, но сложены вдвойне.
Мать, вторая в клине, за отцом идёт,
И свинячим рылом команды подаёт,
На ногах — копыта, словно у коня,
Шерстью вся покрыта, как у дикаря.
Сын, в строю что третий, катится как мяч,
Ведь его фигура — вылитый калач,
Но ему мешает делать оборот,
На хребте растущий, мини-бегемот.
И дочурка тут же, красивая как смерть,
По губешкам рыбьим, понятно — интроверт,
Хвост крысиный тонкий тянется за ней,
На головке — грива, как у лошадей.
Это утро странное, буду помнить я,
Тот, кто мне не верит, Бог тому судья.
Привычек разных, вредных, мы, увы, рабы,
Больше я не буду эти есть грибы.