Полночь из клуба воротившись,
Набив оскомину за карточным столом,
Под одеяло не раздевшись, не молившись,
К подушкам шёлковым в объятья,
Как блудный сын к монашьей братьи
Припал, давно благословенным, лбом.
В своей постели
Засветло проснувшись,
Покоя дав уставшим чреслам,
Лежу и нежусь.
Свет небесный,
Едва канвы ночной коснувшись,
Уже склоняет к пробужденью.
Часов напольных мерное хожденье,
Латунный плавный бой
Располагают к умиротворенью.
Свершив усилье над собой,
Ряжусь в наглаженное платья.
И на коленях у распятья,
В пол голоса, читаю "Отче наш".
Войдя в благоговейный раж,
Припьнув к окладам золотым,
С крестным знамением взываю ко святым
От века Богу угодившим.
И троекратно поклонившись
Я удаляюсь намолившись вдоволь.
Уж рассвело.
В оконных рамах отливает кобальт.
За чашкой сваренного кофе
В уютном кресле развалившись
Листаю глянцевый журнал.
Запенилось вино
В хрустальном штофе.
Да я отнюдь не маргинал -
Такой, как все, не мене и не боле.
Вдыхая дым вручную скрученной сигары
Мурчу себе под нос мотивчик старый -
Мелодию, что мне всю ночь плелась.
Жизнь у меня, по Божьей воле,
По меньшей мере удалась.