Всю ночь мне снился чей-то сон,
Я явно слышал: чей-то стон,
Из чьей-то оперы былинной,
Метался улицей пустынной.
И, простирая руки-тени,
Искал интимных отношений.
Он в окна, в дверь мою стучал,
Он мне покоя не давал,
Скакал на ксилофоне нерва
И какофонил старой стервой,
Картавя и фальшивя ноты
До отвратительной икоты…
Калейдоскопы миражей,
Калейдоскопы витражей,
И в них, как молнии-стрижи,
Закручивали виражи
Мои раздумья, лишь о том,
А бы ли мальчик,
Гномик с пальчик
Мечтатель розовых времён?
А если был, куда девался,
Пройдя и огнь, и бездну вод?
Ведь вроде дрался, не сдавался,
Мужал, мудрел из года в год.
А жизнь прошла и… с чем остался?
Остался с жизнью, что прожил,
Не путав с гордостью гордыню,
Всегда мог подлости дать «в дыню»,
Любил и дружбой дорожил.
И как ни гнула, ни ломала
Судьба, нелёгкая порой,
Не раз, свергая с пьедестала,
Я выдержал, пройдя сквозь строй
С поднятой гордо головой.
А разве это мало? Мало?
Тогда и в снах, и наяву
Чтоб от «уа!» и до «ау!»
Молись! Весь путь пройти сначала,
Чтоб до последнего звонка
Достигнуть всё же пьедестала
Бессмертной памяти людской,
И с непокрытой головой
На нём остаться на века!
PS.
А достижимо ль это? Нет?
И сам Господь не даст ответ.
Но так устроен человек:
От этого не отмолиться.
И будет он из века в век,
Не испугавшись высоты,
На острие своей мечты,
Упорно к этому стремиться.