Сегодня 29 сентября, 5 часов, 30 минут утра. Разбудил телефонный звонок, кто-то по ошибке набрал мой номер, да как вовремя и как кстати, ведь за окном уже рассвет. Быстро встав, и лениво одевшись идём с супругой Светланой на улицу, проходим прихожую, где сладко посапывает тёща. В утренней тишине во время открытия двери, громко щёлкнул замок, выходим на веранду, а там с левой стороны на стеллаже нас обругал, недовольный кот, за-то, что разбудили его, он говорил:
- Эй, а потише нельзя?! Выходим во двор, и наши лица "обжигает" приятная осенняя прохлада, чистое голубое небо, ярко-алый восход и тишина.
Жена идёт доить "Майку", - так зовут корову, а я набираю в ведро немного комбикорма и несу на покос к концу верёвки на которой прицепляем бычка "Мартика". Этот "трюк", придумала жена. Дело в том, что бычок имеет свой рост и определённую силу. Когда его выводишь со двора, он то мечется, то скачет, то несётся куда попало, да с такой силой, что его невозможно удержать на верёвке, он вырывается и бегает задрав к верху хвост по всей территории которую видят его ошалелые глаза, и поймать его очень трудно, он не реагирует ни на какие слова, призывы и жестикуляции. Вот моя Светлана и провела эксперимент, стала ставить ведро с комбикормом у его верёвки. На третий день бычок понял это, и теперь не мы его тянем, а он нас.
Я отнёс ведро с комбикормом и поставил на видное место. Вернувшись во двор налил в птичьи "поилки" воды. Поилки, это старые алюминиевые кастрюли, миски, дюралевые сковородки и порезанные на две части резиновые тракторные колёса (покрышки). Всего во всё входит четыре пятнадцати литровых ведра воды, и через пару часов, вода кое-где исчезает, так, что за ней приходится постоянно следить, и по несколько раз за день наливать снова.
После того, как жена подоила корову, мы начинаем с ней поочерёдно выводить на луг коз. Сначала старших с потомством, потом козла, и с ним ещё двух козочек. Ведём на верёвках, я в перчатках держу козу, железные колышки и не большой молот, так как без него кол в землю не воткнёшь, слишком крепкая земля, пересохла от солнца и засухи. Без перчаток от холодного железа замерзают руки.
Разместив коз, возвращаемся во двор за бычком. Я держу его за верёвку, и он лениво шагает по двору, останавливается и всё с любопытством осматривает, и всё подряд нюхает. Но выйдя за пределы двора, и заметив в далеке "серебристый" блеск ведра, набирает шаг, и убедившись, что это оно, его "счастье", его "Сникерс", бежит к нему так, что не удержишь. Я отпускаю верёвку зная о том, что он кроме этого ведра никуда не побежит. Несколько секунд, и Мартик засунув в "недра" ведра голову, стоит ест своё лакомство, и как собака от удовольствия виляет хвостом. Я спокойно подошёл и пристегнул карабин на его верке к основной, к той, что на колышке, на которой он пасётся.
Тем временем Светлана отвела корову на соседский лужок, хозяева разрешили привязывать там "Майку". Я же беру штыковую лопату и рублю на две части большую оранжевую тыкву. Одну половину кладу в ясла корове, это ей на вечер. А другую половину режу ножом на маленькие квадратики, это на вечер бычку, всей нарезки получается полное ведро, которое мы поставим ему после того, как поест собранные за сутки помои. Да, да, - не удивляйтесь, бычки и коровы едят помои равно как и свиньи. Порезанную тыкву я прячу в сарае от уток, иначе съедят. За тем, иду в огород за кормовыми буряками, это тоже в ясла на ночь "Майке". После беру ведро и иду в леваду собирать груши. Я их увидел на днях, когда на холмы за дерезой ходил.
Поднимаюсь по склону левады, а меня сухие поломанные и завалившиеся ветки не пускают. То ногам хода не дают, то как острые пики по обеим сторонам заросшей травой тропинки в руки и грудь впиваются. Не пускает меня к себе левада и всё тут. Я возвратился обратно, встал у входа в леваду, перекрестился сам, и перекрестив её сказал:
- Здорово ночевала, левада?!
- Слава, Богу, - ответила она мне тишиной, если бы это было не так, она бы заволновалась, зашелестела...
- Можно мне войти? - спрашиваю у неё.
- Мне очень груши твои нужны. В ответ молчание, а молчание как известно знак согласия, и я пошёл вперёд. Иду по сторонам поглядываю, везде лежит сушняк и бурелом, торчат покосившиеся пересохшие не знакомые мне деревья (не знаю их названия), стоит словно на стрёме масса "древесных "пик", словно говорят, - не пройдёшь, не пропустим. Сколько же тут дров, - думаю я, до которых никому нет дела, ведь у всех нынче проведён в дом газ. Иду, и древесные пики аккуратно в стороны отодвигаю. Вот и груша, которая толстым слоем покрыла вокруг себя всё, и траву, и тропинку, и палки. Я поставил ведро на землю, опёрся на левое колено, и стал собирать опавшие груши, да не тут-то было, трава упорно не даёт мне взять пальцами плоды, выпадают они из них из-за стеблей травы, и мелких сухих веточек, и говорит:
- Не дам, не дам, - это моё богатство. Тогда я встал, поклонился груше и траве и сказал:
- Милая груша, и вы уважаемая травка, дозвольте мне взять у вас груши для своей кормилицы корове "Майки", уж больно она любит их. Как только груши услышали о том, что они могут сгинуть в утробе коровы, ещё сильнее стали сопротивляться, и прятаться в траве и мелких веточках. Кое-как набрав пятнадцатилитровое ведро небольших плодов старой груши дички, я поблагодарил за щедрый дар грушу, леваду и Бога, всех поблагодарил, кроме травы, хоть я её и простил в душе, но она мне нервы помотала изрядно.
Выйдя из левады, я увидел, что солнце уже стояло так, что слепило глаза и невидно было травы и дороги. Козы учуяв запах груш, стали бегать и дёргать свои верёвки в надежде подбежать и по есть груш.
- Нет, - говорю я им, - это не вам, а корове.
- Вам вечером достанутся яблоки после того, как поедите ячменя. И недовольные козы провожали меня печальным взглядом, жалобно мекали, в надежде, что я передумаю и вернусь к ним, чтобы угостить грушами.
Тем временем, по всему огороду гуляли наши куры и утки, жена покормив кашей из запаренной дерти, выпустила их на свободу. Кто-то клевал листья на рядке не убранного кормового буряка, другие клевали оставшиеся листья на кочерыжках после убранной капусты, иные гребли годовалый перегной выискивая для себя "живые вкусняшки", то есть червей, жучков, и прочее. Груши я высыпал так-же в коровьи ясла к кормовому буряку и тыкве. Сверху накрыл куском волнового шифера, старой широкой доской и с боку между прибитых слиг ситцевую штору и придавил её не большим куском такого же волнового шифера и стульчиком на котором жена доит корову. Это для того, чтобы в течении дня штору не стянули наглые вездесущие утки, не поклевали и не перегадили буряк, тыкву и груши куры. Ну, вот и всё, теперь можно идти в дом, мыть руки, и пить чай.
29. 09. 2023 год.