Не знаком с тобой, но доходят вести,
Чаще — злые, от того, что упорней зло:
Малых птах ты грела при минус двести
За борто́м натопленного пальто.
Так казалось в ту пору, по крайней мере,
Непосредственным участникам и участницам тех,
Прозябавшим тогда большей частью в теле,
Как теперь прозябающим большей — вне.
Что — в Ассизи, то точно — и в прочем мире:
Паче самых высоких и громких слов
Птицам нужно просто, чтобы — любили,
Птицам просто нужно, чтобы — тепло.
Если все же в финале достанет Боже
Свой натруженный взвешиваньем безмен,
Лишний грамм добра он прибавить сможет
К массе наших не очень-то добрых дел.
Потому что зная, что жизнь горбата
И с судьбой наивен наш вечный бой,
Без разбора: правых и виноватых
Согревала ты в бездне ледяной.