И я воспринял в себя время, для того,
чтобы заполнить его пустоту.
Шопенгауэр
Уснули малокровные лучи
В лиловой колыбели на закате.
Потух недостижимый горизонт,
Щекой прижавшись к облакам пушистым.
И сумерки бесшумно расползлись,
Как мыши, по углам и закоулкам,
Собою заполняя пустоту.
Когда свои права диктует август,
И моросит на небе звёздный дождь,
Ты, одинокий, бродишь по песку
На острове, затерянном в проливе.
И глухо откликаются шаги
Из прошлого... Нашёптывает память
На ухо много разных мёртвых тайн,
Что требуют своей переоценки.
Под шум прибоя засыпает море,
А по нему дорожка серебром
Луною вымощена столь искусно,
Что, не задумываясь, хочется бежать
По зову очистительного блеска
И верить в продолженье тупика.
............................................
Стремлений путеводная звезда
Уже горит на мудром небосводе
И учит сердце правильным словам,
А дерзкий ум – мгновенному прозренью.
Слух наполняет гамма голосов,
Шуршанье сонных волн, сердцебиенье
Луны, и чуткая к гармонии душа
Внимает благодарно пенью.
Для этого душа должна ожить,
Вся воплотившись в слух и во вниманье.
Природа лаконично говорит,
Не комментируя своих вещаний,
Оракула предпочитая стиль.
Так вот когда приходит пониманье
Крылатых сокровенным смыслом фраз,
Которые вложило провиденье
В уста поэтов, избранных вещать
Изящным слогом истину народу.
Их светоч помогает нам постичь
Высокий смысл, преображённый в Слово.
…Ну что ж, двойник, согласен я с тобой,
Давай сорвём искусственные маски
И обнажим забытое лицо,
Как солнце обнажает вещи светом,
Срывая утром непроглядный мрак.
Оденемся во вретище смиренья
И вопиющий диссонанс в душе
Исправим искупительной работой.
Отмеряна дорога и весы
Возмездия налажены отменно
Непреходящим кодексом Суда.
Погрешности несвойственны природе,
Зане природа никогда не лжёт
В отличье от людей, живущих лживо.
И жребий наш – заложник багажа,
Накопленного в полновесной жизни.