С моей знакомой поэтессой Еленой Викторовной мы идем по дорожке какого-то парка, проходя мимо пышных кустов, стройных осин,
берез, кленов, и о чем=то живо беседуем. Вскоре впереди перед нами возникает какое-то могучее дерево, с кряжистыми ветвями и широким стволом, но при этом полностью безлиственное и почерневшее. Елена Викторовна сразу умолкает, бледнеет,
а её губы начинают дрожать. Не сводя глаз с этого странного дерева, она, пошатываясь, подходит к нему, обнимает обеими руками его обгоревший ствол, прижимается к нему щекой и телом, громко стонет и всхлипывает. Я кладу на её дрожащее плечо свою ладонь и говорю: "Не надо, Лена, успокойся, ты же испачкаешься." Однако она не обращает на меня ни какого внимания - и плачет, плачет, плачет... Я просыпаюсь в своей постели, в холодном поту, с тяжелой головой и сильно бьющимся сердцем. А через день в моей квартире раздается телефонный звонок, и Елена Викторовна сдавленным голосом сообщает мне о том, что мой большой, добрый, верный друг Володя - человек, которого она горячо любила и собиралась выйти за него замуж, скоропостижно скончался от инфаркта миокарда. Я снова покрываюсь холодным потом - мой сон оказался вещим.