Встречных огней жестокая бледность,
Частных домов слишком крепкое платье,
Баба с младенцем просит на бедность,
Неосторожно искрится распятье.
Судьи молчат, мирный атом белеет,
Кто-то свернул из души папироску,
На голове у младенца алеет
Свежая рана, погиб недоносок.
Тьма промолчит, свет на тьму намекает,
Злой тромбонист выдувает сомненья,
Бедная баба живет, не рыдает,
Знать схоронила в земле Поколенье.
Кто-то сказал, эта баба Россия!
В невозмутимой убогости века,
В брюхо зашили чужого мессию,
Но погубили Творца, Человека.
Месяц сощуренным глазом кромсает,
Бог покачнулся на крестике тонком,
Кто в этой бабе Царицу узнает,
Станет бессмертным, счастливым ребенком.
Мчится стремглав за убогим насмешка,
Злой тромбонист выдувает бездушье,
Шахматный мир,там король или пешка?
Ферзь в блевотине, тоска и удушье.
Кто-то сказал, это просто Россия,
Камень подводный врезается в спину,
Просит на бедность живая Святыня,
Мертворожденных сжав кнут-пуповину.
Кто-то сказал, просто ночь затянулась,
Голос гнусавый, магид чужеродный,
Лишь бы Россия о труп не споткнулась,
К сердцу прижавши свой крестик холодный...
Лишь бы святая на миг хоть очнулась
К Лику прижавши злой камень надгробный...