Я пропадаю
в печальной традиции
пьяной падучей
чукотских Бичей.
Вновь налегке я
моя амуниция:
Водка и Память,
я больше
ничей
II.
Скоро нам всем –
зима, нервная
сеть деревьев
ветром сойдёт с ума,
снегом сорвутся в
море обмороки небес,
в холоде разговоров
станет тебя в
обрез
III.
На моём солнце
протуберанцы,
на моём сердце -
чёрные дыры.
Вечером в клубе
сержанта "Исуса"
грязные танцы
под лязг вакханалий
и трёп ты-ры, пы-ры.
Утром искусы –
проститься с похмельем,
дрязги с соседкой,
со стервой и сукой
по имени память,
но я не Емеля,
а Сука не Щука,
значит уже
ничего не исправить.
Значит надену
очки-поволоки,
в зубы – ухмылку,
на разум – удавку,
кто там прошамкал:
дела твои плохи,
тебя очень жалко?
Я в поддавках,
как последняя дамка,
трусь о бессмертный
космический бархат.
Здесь - всё моё!
И Пространство,
и Слово, Чёрный Квадрат,
и улыбка Джаконды,
Сельдь от Петрова,
и Водкина Водка,
Музыка, Мир
и родная помойка,
ляг же со мною
на сферу Планеты -
вечно живые
авось прорастём!
Богу в угоду,
а чёрту на вид,
станем питанием,
станем Надеждой,
Рожью и Сторожем
вечной
Любви