Это слом перспективы. Запомни свое состояние.
Запомни. Как пелось, мол, "не было и не будет".
Десять тысяч четыреста сотен десятков странностей.
И все объяснимы. Безмерно просты. Не мутно
В переулках, подъездах, куда-то идти под утро.
Этой осенью - каждый шаг будет только наощупь.
Если точно запомнишь, то я обеспечу удобство
Наблюдения скучных познаний моих, немудрых.
Обеспечу тоску, но и слом перспективы тоже.
Я люблю на коленях заглядывать под батареею.
Я всегда нахожу там любовь, исходящую дрожью
Волновой частоты, вдавившую свою шею
В остро-хилые плечи, выставившую руки
Ладонями вверх, чтобы сразу по линиям жизни
Ее поняли и не касались. Огромным плугом
Я как бык ломовой прочесываю ее место.
И она становится почвой, любовь, и просит,
И просит меня перестать, но ей больше не тесно,
И она превращается в пар над землей под осень.
Больше нет батарей, перспектива дала пробоину.
Перспектива, художники, это простая стройность.
Когда измерение в разум втекает новое,
Исчезают углы, прямые, объемы, плоскости.
Это где-то все есть. И они никуда не пропали.
Ты идешь ведь, зачем-то, прямою дорогой к дому.
Мимо школы. И лестница вверх - идеал спирали.
Это где-то все есть. Но все это - уже чужое,
Уже дергает веко, и хочется глаз закрытых.
И желтеет фонарь, продираясь сквозь пену листьев.
И его желтизна отражается в лужах рытвин.
Я возьму этот свет на память из плоского мира.