Смятый лист, торопливый почерк,
букв небрежное переплетение.
Вместо имени длинный прочерк.
Покаяние? Обвинение?
И капризный упрямый нажим
на словах «никогда» и «прости».
От волнения подпись дрожит.
Оперетка. Бульварный стиль.
Двадцать строк на обрывке листа:
«я хотела…», «не правду сказала…».
Чьей-то хрупкой души нагота
кем-то втоптана в грязь вокзала.
Фразы рваные, будто в комок
смяты мысли от страха потери.
В кляксах слёз «как ты мог? как ты мог?
я люблю…», и с мольбой «не верь им».
Паровозный гудок в дали.
Третье место в восьмом вагоне.
Чьё-то счастье валялось в пыли
на заплёванном сером перроне.