Чтобы тебя в себе сквозь шрам найти —
мне не нужны ищейки.
Я — не Карам Надим,
но сделал бы широкий Жест тут.
Так долго чувства хранил,
но я не стал ячейкой.
Опять я «в ожидании чуда»,
будто Артём Ткаченко.
Это
что-то с чем-то.
А я —
кто-то
где-то.
Что тут опять чертит
линия
жизни?
В метках
нет больше тех тусовок,
лишь пустая квартира.
Склеил в тарелке сколы,
кинцуги на сердце кинуть б.
Сколько вперед не двигайся —
возврат назад, будто маятник.
Я тут неплохо выгнулся.
Слепо брожу, как калика.
Разум мне говорит:
пора возвращаться до дома.
Воспо-минания давят,
будто земля на гроб, но
больше мертвых тут, чем живых,
моя память - Колма.
Я не comeback Джейн Фостер,
но вся любовь — с громом.
А ты не напрягайся сильно…
ты же не молния.
Не нужно здесь и накидок,
Правда красивее голой.
Ты сделала хороший «бросок»,
хоть мы не с баскетбола.
И я свалил на восток,
словно бы Марко Поло.
Ты для меня — весь мир,
ты для меня — планета.
Хочу пожать руку любви,
но этого не дождаться приВета.
В душе моей кавардак.
Да, это Helter-Scelter.
В движениях вся тоска,
но не танцую контемп тут.
Снова присыпет твой снег
августовский пролесок.
В ответ мне — призыва нет,
хоть не спрашивал о повестках.
Думал, за столько лет,
я всё забуду, честно.
Но как от себя ни прячься,
ноги торчат из под
занавесок.
Каждую ночь — на ножик,
канун у Варфоломея.
Тебе тебе так идут сережки,
будто писал Вермеер.
Как-то по прежнему сложно
видеть закрытую дверь мне.
Так, когда же поможет
отпустить тебя, время?
Город мне шепчет имя,
четыре буквы как ссадины.
Я б твоему сердцу позвонил, но
я ведь услышу: «занято».