Как чёрт, измазанный в песке,
Ползу уставший на коленях,
Оазис видя вдалеке;
Воды желая ощущения,
Кулак сжимается в руке;
Ползу, усиливаю рвение;
Кричу прохожим о беде,
Но равнодушное воззрение
Людей насытившись вполне,
Кровавым мясом на костре.
"Ой, люди добрые, вы где?";
И очутился в темноте,
Лёжа на этом же песке,
Дрожа от холода;
В ноге
Стояла боль, а вдалеке,
Несла старуха в узелке
Крупу,
В другой бутыль саке;
И тут задумался: "Я где?
И неужели это мне?!"
И ослабел кулак в руке.
Туман прохладный, вой луне,
Одежда влажная на мне,
Всё раздражает на песке -
Ползти под дерево, к траве;
Гроза сверкает вдалеке,
Кулак сжимается в руке;
И силы данные извне,
Ведут под вой, туда, к себе,
Где тень на небе;
На золе
Лежало мясо и саке.
И боль мгновенно отпустила;
И настроение пришло;
Гроза на небе отступила,
Уютно стало и тепло;
А тень казавшая лицо,
На землю плед, меня укрыла,
Луна тускнела и грустила;
И вырывая будто зло,
Собака сзади заскулила,
И тотчас вырвала ребро.
Старуха мимо проходила,
И головой своей крутила;
Бутыль валялась на траве,
А рядом тело всё в песке;
Ножом, что был в её руке,
Она мне сердце отделила,
Связала крепко в узелке;
Бутыль лежащую саке,
Она немедля спохватила;
И по пескам вдали бродила.
И назвали третий век
Меня песочный человек.