Зонт раскрытый, с какой стороны дождь – непонятно
Влажная ручка его, текущая вверх, туда, где темнее
Там молнии собраны тускло
Заколками женскими в их пышных прическах
Скомканная бумага газет, складки улиц смявшая так
Что читать можно сумрак, расправляя морщины настолько
Что детство лоснится локтями и никого на площадках
Перчатки, собравшие влагу, чтоб пухнуть без помощи рук
Пробки бутылок открывают озноб тротуаров
Как будто рассыпаны ногти
Ради нежных наростов, асфальта и кварца
Трава уже скошена мелко и преет
Растет середина и ничему не начаться
Прохожие тину приносят в жилища свои
Им она зажигает их лампы
Их тень обнимает, снимает одежду и в каждом – Иона
Этикетки вещей – духи денег себе ищут новое место
Чтоб ангелы их примеряли и рай был последним
Предчувствуют ветви деревьев, как лопнет их кожа
В которую им не вернуться, лежат босоножки
Бутоны стремлений июня окаменений среди
В сапогах жидкий полдень проходит
Резина их рвется, это телеэкранов помехи
Ртом диктор веревку плетет для смотрящих
Так шапки надеты, что люди снаружи их стынут
Гуманоиды завтра, приходящего с вилкой из дула
Все двери закрыты страницами книги поживших
Тяжелеют оконные гроздья, плоды их на нитках протекших