Дриада разметалась под кустом,
уснула, сладкая, устав от ласки Пана.
Объято всё полуденным сном.
Свои владения Пан обводит сытым взглядом.
Счастливой Аркадии сладкие звуки -
плеск тихой наяды в ручье,
и шёпот, и хохот смешливой подруги,
и редкие вздохи овечек
умолкли под солнцем полудня,
лишь скрежет цикад в пересохшей траве.
Сатиры козьими ногами
все травы на поляне истоптали,
и жертвенные камни в гроте
давно не обагрялись кровью.
Но добрый Пан молчит, не ропщет.
Над ним всегда смеются боги -
пастуший бог, овечий пастырь,-
а для него нет жизни слаще,
чем здесь, в Аркадии родной,
в затишье аркадийской чащи.
2009