Богородичный остров с косою
русой отмели береговой,
с желтым храмом, с лазурной главою
сохраняет извечный покой.
Здесь по-прежнему звуки бронтиды
источает утроба морей.
И кричат чайки волнам "Простиии-те",
как насельницы монастырей.
Та же тропка на гору Святую
вьется верх, чтобы юркнуть скорей
в прошлогоднюю хвою сухую,
в узловатые плети корней.
Камнем двери часовни подперты.
Отодвинешь ногой, вход открыт.
И акафист в обложке потертой
на простом аналое лежит.
Только пальцы сложи триедино
и к упрямому лбу поднеси.
Каждый зяблик на острове инок,
Каждый щебет как "Боже еси!"