Каин, Авеля убил,
Бога связь он загубил…
Опалённый грех гордыни,
Зависти и жажды стынет,
Словно угль адский ныне,
В вареве людских сердец,
Вот он – Пирровой венец.
После той жестокой ночи,
Князь возник, чьи грозны очи,
Поползи вглубь душегубца,
Заклеймившего себя.
«- Ты убил не брата, Каин,
Бога длань отверг, изранив.
Морок лёг на твои плечи,
Яд змии устами речи,
Расточает мир и дух,
Мой ты сын и Мой пастух!
Под твоим началом - беды,
Легион сведут на веды,
Что бы всё земное царство
В длань собрать и выжать властно.
Крови течь реками, ливнем,
Высекая страх на бивнях,
Письменами дел из бед,
Ныне – это твой завет.
Ночь расправит свои крылья;
Смерть пожнёт поля стосильно;
Сколько зла тысячелетий,
Будет ввергнуто до срока,
Когда вновь «Рукою Бога»,
Будет справлена Дорога.
Вот цена ошибки, Каин,
Вот узор порвавшей нитки,
На полотнище судьбы.
Теперь ты, есть Я
И «Мы»
Восседаем над людьми.»
***
Долог был тернистый шлях,
Опоясанный в морях
Из людской юдоли, боли,
Между многой, дольней соли.
Пот трудов сквозь поколенья,
Искра духа – не мгновенье,
Пронесётся, суть - нетеленна, -
В час, когда настанет День,
Когда тает чёрна Тень.
И связуясь с горней мыслью,
Согласуя делу время,
Вновь восстанет Авель-племя,
На обломках бытия, -
Трепещи убий-змея!
В толщах сущностных событий,
Много пыли, праха, были
О нелёгкой, о тяжёлой,
О сверхдолгой воле в горах,
Чьи вершины – совесть, честь
И ума благая весть.
На людское благо силы,
Положивши не за грош,
А за будущность из "рощ", -
Авелиты не иссякли,
Словно ключ небесный, яркий.
Согласуясь с вышним, оне,
Проложили свою долю,
Через все тысячелетья,
Увенчавши веру в детях.
Вера – Истина – Дорога,
Молчаливо зная Бога,
Доверяя «Им, Ему»,
Они знали, кто взял тьму
Словно в жёны, отпустив
На весь свет и на весь мир.
Но за часом, час промчится,
Как живая колесница;
Под колёсами Движенья,
Многое преобразится.
Каин чахлый, мрачный Князь,
Млечноокий взор и связь
Вновь почувствует;
Брат-Авель,
Дух свой вечный не оставил.
Он смотрел на брата, близко,
Как сияет ночью искра.
И в тепле его-же взора,
Каин в пламени позора,
Полон чашей покаянья,
Вдруг исторг свои рыданья.
Всё сомкнулось в точку, здесь:
Вся гордыня, жажда, спесь...
Угль адский вспыхнул громом,
Затрещал Змеи укором,
Но померк, иссякши часом
И поник шипящим гласом.
Авель, Каина прощает,
Братья, словно духи – тают,
Под рассветом дня Эпохи,
Время для другой Дороги.
Пусть иные знают их:
Горький опыт, горький стих, -
Капля жизненной настойки,
Просочится сквозь слова
И проникнется глава,
Тем, что будет, было, есть.
Голубь Мира, - Нова Песнь.