На стекле лобовом растекаются микромиры.
На лету о прозрачный щит бьются мушки и комары.
Словно лапы самца богомола, дворники по стеклу
Растирают по чьей-то воле хитиновую пастилу.
По ночам в летнем городе метафизичный шум
Пробивается сквозь Philip Morris, Winston и анашу,
Сквозь парфюм энергичных женщин в поиске авантюр,
Алкогольный букет, виртуальный полёт купюр.
Лобовое стекло – как барьер между здесь и там,
И спасибо всем жертвенным мушкам и комарам.
Повелителю дворников нужно, не путая полюса,
Развести полупьяных женщин строго по адресам.
Он не путает полюса, бубновый не зря валет.
Он развёлся с женой, и ему уже сорок лет.
Он намучился с тёщей так – хоть святых выноси.
Нет детей – есть работа, подвижничество в такси.
Подгулявшие дамы утешат и развеселят.
Сорок лет? Да Вы – юноша. Ладно бы шестьдесят.
Маскулинное общество тоже пока в чести –
Будет новая женщина, было б куда привести.
Языки заплетаются. С пьяненьких что за спрос?
Посетители гастропабов – тот ещё микрокосм.
Посмеяться и вспомнить будет им что потом
Под занудное шорканье дворников под окном.
Разведённый таксист, улыбаясь, глядит им вслед.
Его ждёт с нетерпением очередной клиент.
Метафизику ночи сменяют штрихи зари,
И его сорок лет не похожи на тридцать три.