А многопальцевое Солнце
раскинет веером перста.
А многоногое Светило
мгновенно обежит места
все, что налево и направо,
вперёд-назад, туда-сюда.
И взглянет взглядом прямо-криво
и вкривь, и вкось, и хоть куда.
То высветит оранжем лица,
веснушки брызнет на овал.
То высветлит бронзовкой окна
и крикнет вратарю: гол-гол.
А он не гол, а приодетый,
одет в искристую парчу.
А он не гол, а разодетый,
одет, как ёлка в мишуру.
А многорукое Ярило
раскинет веером перста.
А многоногое Светило
мгновенно обежит места.
И приголубит кого надо,
и пожурит кого за что.
Журчит ручей весёлый рядом,
он рад, что сделан из дождя.
Его купель в краю лазурном,
тот край большой, не на краю.
А люлька – Тихий Дон
глубокий иль океан: уберегу…
В нём плещутся златые рыбки –
рябь серебристая – шелка.
И улыбаются чешуйки,
и бултыхаются всегда.
Их дом – огромное пространство,
их дом – большие зеркала.
А в них заглядывает небо
с утра пораньше до утра.
Роддом конвейером готовит
траву, листву, зелёный хром.
И нескончаемым потоком ток-ток
бежит, а с ним и Хрон.
А многопальцевое Солнце
кидает кольца с злат-перстов.
И каждым пальцем злато Око
заденет все углы дворов.
23.08.23.