На свете есть вещи...

На свете есть вещи гораздо страшнее, чем смерть,
(тем более смерть происходит обычно не с нами)-
с другими,  которых сумела она отпереть
волшебным ключом, улучив полувздох между снами.

Есть вещи  на свете гораздо отчаянней, чем
задушенный крик в ноябре на заброшенной стройке.
Тем более, это  кричат чудотворцы фонем,
схватившие суть артикуляционной настройки.

Вселенски тоскливей, что где-то в кварталах пяти
от места гнездовья моей копошащейся боли
блаженствует ночи, свершает торжественно дни
тот, кто для меня солоней
самой истовой соли.

И чья в том вина, что теперь я к нему не спешу,
приветствуя ночь, умиляя слезливые звёзды?
И в том, что  почти не живу, не пишу, не дышу,
любовью его отравясь или августом поздним.