Живём,
Круша и созидая,
В штормах и штилях бытия:
То в глубь Вселенной
Проникая,
То в недра собственного Я.
Живём,
И ищем! И находим!
Стареем, плача и смеясь,
И так по разному уходим,
В конце концов угомонясь.
А где же смысл?
В чем жизни ценность?
Сколь верен путь и дорог след?
Что предпочесть в ней:
Странствий бренность,
Камин уютный? Теплый плед?
Живём...
Любя и негодуя.
Живём,
Не зная, может быть,
Что ценность жизни в поцелуе
Заключена!
Жить и любить!
***
О чести
У русских всегда есть готовность забыть
Дурное, жестокое, злое…
И не потому, что им легче так жить,
Суть жизни, конечно, – иное!
Ни злобная память, ни кровная месть –
Не это присуще сознанью!
В судьбе человеческой главное – честь,
Основа она созиданья.
***
Великодушие
Откуда прощенье и сила
Прощать, что простить-то нельзя?
Откуда смиренье и сила
Смирять, что смирить-то нельзя?
Откуда в надорванных буднях
Ты черпала силы свои?
Всю тяжесть чем мерить, подспудно
Что плечи давила твои?
Россия колен не клонила!
Минуя лихие века.
Ты веру в добро сохранила
И верою той велика.
***
Истоки
Россия, Русь, древляне и поляне...
Века легли промеж великих дат,
Когда из городища на курганах
Днепровских круч, блистая, вырос град.
Поднялся так, что в златоглавых башнях
Неугасимо солнцем засиял,
И труд крестьян на плодородных пашнях,
И подвиг первых ратных россиян!
Взметнувшаяся удаль! Радость жизни,
Напористая жажда сотворить!
Вот твой характер, и вовек и присно,
Кто мог его, скажи, переломить?!
Священный Киев, «Мати градов» русских.
Твоя судьба, судьба простых людей,
Что одолели ярость глаз зло узких
И страшный холод выцветших очей.
И пусть Москва, крепка и величава,
Сияет, но и в ней я узнаю
Твой свет, мой Киев, и России слава
Идёт истоком в седину твою.
***
Святослав
1
Круты
днепровские пороги,
Быстра
днепровская вода,
Здесь, у варяжеской дороги
Кружилась вороном беда...
Стрибожьи внуки, чу, доносят
Чужих коней надсадный бег –
На Русь кривой клинок заносит
Князь Куря, подлый печенег.
То Иоан, царьградец лживый,
Познав у Истры руссов честь,
Сманил орду, суля поживу,
Спеша насытить кровью месть.
2
На впалых скулах Святослава
Раздул Сварог досады жар.
Во гневе витязь ратной славы,
Воитель греков и хазар.
Суровы доблестные вои,
Безмолвны белые волхвы,
И, непреклонна княжья воля,
И грозен клич: «Иду на вы!»
3
Угас над полем дух Перуна,
Объяла очи смерти мгла...
Примером страшным россам юным
Дружина с князем полегла.
И ворон чёрный их ресницы,
Упёршись крыльями, клевал...
А князь истлевшею десницей
Всё меч возмездия сжимал.
4
Круты
днепровские пороги,
Широк
простор днепровских вод,
Менялась Русь,
Менялись боги,
Росла лишь слава воевод!
***
Орде
Табунами вытоптать цветы,
Тишину к хвостам коней присучить,
Наслаждаться криком немоты
И глумиться, бить и жечь, и мучить.
Варвары...и в дикости своей
Словом, словно копьями, пронзают.
Что они в ничтожестве своём
О любви сражающейся знают?
Нет, не этим отпрыскам орды
Нас влачить ковыльными степями!
Ни твоей и ни моей любви
Не звенеть униженно цепями!
Родина! Любовь моя и мать,
Мой источник доблести и чести...
Созидать! Лелеять! Сеять! Жать!
И беду делить и гнать всем вместе.
***
Блудный сын
Манили призрачные дали,
Церквей и ратуш купола.
Манила мощь стекла и стали,
А ты ждала, ждала , ждала...
Менял авто и древний посох,
Менял привычки и слова,
Менялся сам, а в хладных росах
Ты все ждала, ждала, ждала…
Ничем обид не выдавала,
И неказиста, и мала,
Своим терпеньем покоряла
И все ждала, ждала, ждала…
Ждала, когда же я узнаю
Вкус пуда соли на веку,
Тебя одну родной признаю
И отчим краем нареку...
Моя согбенная деревня
Одна на сотню верст окрест
Влачит покорно и достойно
К своей Голгофе тяжкий крест.
***
Кинохроника 1945 года
Запомним эти лица навсегда,
Запомним эти яркие мгновенья!
Конец войне! Как верилось тогда,
Что будет мир грядущим поколеньям!
Отполыхал багровый небосвод!
Идут на смену мирные рассветы!
И этот день в тот сорок пятый год
Войдет в историю как День Победы
***
Кружок на карте
Кружок на карте, только не на школьной,
Квадрат пространства в синей вышине!
Играя блеском, новизной игольной,
Доверилась ракета тишине.
Клочок земли, испепелённый солнцем,
Изрезанный протекторами шин,
У сопки, небольшим солдатским ранцем,
Как дома там, на тумбочке, кувшин.
Да, это мы от мая и до мая
Несём нелёгкий, строгий караул.
Локаторам сверхпристально внимая,
Презрев в эфире шлягеров разгул.
Такая служба, дни мои и ночи,
Отбой, подъем, дежурство... А во сне…
Во сне я вижу милые мне очень
Черты лица и встречу по весне!
***
Срочники
От мая и до мая, не вздыхая,
Застегнут плотно, в сапоги обут,
На карте кем, отмеченный, не зная,
Я охраняю вверенный редут.
Нет свиста пуль, не жгут меня фугасы,
Такая дремлет тишина кругом!
И поневоле строгие приказы
Нелепыми мне кажутся на нём.
Вздыхаю грустно: как живется маме?
Минутку нужно выбрать, написать,
Наверно ждёт, когда в оконной раме
Наш почтальон появится опять...
И мысли роем, торопя друг друга,
Влекут туда, где я оставил дом...
Из будто заколдованного круга
Я ухожу от них с большим трудом.
Я – на посту, а это просто значит,
Причастен сам к тому, что тишина,
Царит кругом, и по стране не плачут
Ни дочь, ни сын, ни мать и ни жена.
Солдаты срочной, мы в ответе лично!
За мирный труд без страха и тревог.
Чтоб не явился, не дай бог, вторично
Кошмар июньских фронтовых дорог.
От мая и до мая не вздыхая,
Застегнут плотно, в сапоги обут,
На карте кем, отмеченный, не зная,
Я охраняю вверенный редут.
***
Долг
Мне снится край, где семь озёр,
Мне снится дом, мне снится мама.
Солдатский долг – идти в дозор,
Пора пришла, пора настала.
А в том краю, где пыль дорог,
Ступали где босые ноги,
Оставил там я, как в залог,
Своё тепло, свои тревоги.
Оставил всё, чем дорожил,
Чем каждый день когда-то полнил.
И та осталась, что любил,
Она, надеюсь ждёт и помнит.
Мне снится край, где семь озёр,
Мне снится дом, мне снится мама.
Солдатский долг – идти в дозор,
Пора пришла, пора настала.
***
Письма
О письмах – как о хлебе, даже больше!
В солдатских буднях – красное число!
Сколь проживу и повторю я столь же:
Вовек почтовых славься ремесло!
Желанный час – здесь видеть нужно роту!
Я не солгу, поверьте, со вторым
Почти явлением Христа народу
В казарму почтаря приход сравним!
В тех письмах всё – о доме и о маме,
О круге мной оставленных друзей...
Письмо любимой: как же это мало,
В сравненьи с теми думами о ней!
Живым прикосновеньем дышат строчки,
Ещё храня тепло писавших рук.
Я не хочу прийти к последней точке,
Досадно появляющейся вдруг.
Мой взгляд упрям, бежит, бежит за точку!
Ещё немного, вот бы хоть чуть-чуть...
Но... дай-ка мне, браток, листок да ручку,
Да сигарету, горький дым глотнуть.
О письмах, как ... да что там, как о письмах,
Вдвойне желанным в нашем далеке.
О них поют свои солдаты песни,
Им, как патронам, место – в рюкзаке!
***
В медсанбате
Я к тебе, конечно же, вернусь.
Головой к груди твоей прижмусь.
Всё, родная! Больше не воюю!
Заживем с тобою, не горюя!
Что без рук, без ног – не виноват!
Всё! Прощай мой верный автомат!
С поля боя вынесла сестричка…
Без меня по роте перекличка.
Всё, сестрёнка, списан я вчистую,
Навсегда покинул строевую.
Заживет? До свадьбы? Хорошо!
Замени повязку сверху швов!
А к тебе, родная, я вернусь.
Головой к груди твоей прижмусь.
Всё родная!
Больше не воюю!
Заживём с тобою, не горюя!
***
Пуля
Вот и всё! Я теперь без приказа свободен.
И свободу мою никому не отнять.
Не простившись, душа, мчит, наверное, к Богу!
Ну а он, если есть, её должен принять!
Два десятка годов – это очень немного.
А два года войны? За приказом приказ...
Рассуди, сам, Господь, хорошо что, что плохо?
И на этой войне кто, что знает про нас?
Не молитва, не Бог помогают пробиться.
Не Аллах, а жилет хранит тело моё.
Но сегодня вот всё! Всё сейчас прекратиться,
А война... Я уже покидаю её.
Мы живём во грехе, грех не нами твориться.
Здесь война, здесь приказ, не в чести здесь нытьё,
Но сегодня вот всё! Всё сейчас прекратиться!
Это горький конец... Я уже не её...
Вот и всё! Я теперь без приказа свободен.
И свободу мою никому не отнять.
Не простившись, душа, мчит, наверное, к Богу!
Ну а он, если есть, её должен принять!
***
Кто с мечом к нам придёт?
Россия Советов вся в шрамах фронтов:
Фронт Западный, Южный, Восточный...
Мужские уборы из белых бинтов
Приходят надолго и прочно!
Деникин, Юденич, Колчак и Махно,
Эсеров подпольные секты…
Чернила французов, британцев перо –
Членили Россию в проекте.
На эти бумаги конкретным штрихом
Легла пулемётная строчка -
На ваших проектах всех нашим штыком
Последняя ставились точка!
Так было в двадцатом, и в двадцать втором,
И в памятном всем сорок пятом!
С начала агрессии с чёрным тем днём
Всегда дата красная рядом!
Декретом о мире здесь власть рождена,
Но меч не ржавел. Он как прежде
В надёжных руках. И об этом страна
Готова напомнить невеждам.
***
Украинцам
Что творите, вы, братья-славяне?
Что вы делите в землях Руси?
Плачут струны на гуслях Баяна
Не начнётся уж песнь с «Гой еси...»
Не воюют, не жгут печенеги…
И стада, как и нивы, тучны.
А от праздности, лени и неги
Вам года эти стали скучны?
Может, вам не хватает просторов,
Где бы руки свои приложить?
Может, вам не достало историй
Про усобицы. Что нам делить?
Кружат в Киеве немцы и ляхи.
Делят власть олигархи-паны,
Украина вся замерла в страхе,
И трещат и чубы, и штаны.
Очерствела душа-то, без Бога,
Сколько нужно сгоревших Хатынь
Что б понять – по бесовской дороге
Вас уводят от ваших святынь!
Что творите, вы, братья-славяне?
Что вы делите в землях Руси?
Плачут струны на гуслях Баяна
Не зачнется уж песнь с «Гой еси...»
***
Если вы не изменитесь и не станете такими,
как маленькие дети, вы никогда не войдете
в Небесное Царство
(Матфей 18:3)
Сквозь беспорядок суматошных дней,
Чувств ураганы, самоотреченье,
Мы постигаем корни тех камней
Всей жизни смысл дающих, и значенье.
И мы живем, что б кто-то нас любил!
И умираем... Кто-то ненавидел!
И серым волком я б в ночи завыл,
Когда б творец наивностью обидел.
***