Современная поэзия отражает такие сложные состояния души лирического героя, которые вызваны другим скоростным диапазоном переживания. Например, сомнение, смятение, озарение, внезапный ответ, наконец, проникновение в момент бытия, или Dasein (Хайдеггер). Нельзя сказать, что такие состояния не описывались и век, и два века назад. Как раз наоборот, в лучшей лирике они всегда присутствуют.
Но теперь задача ставится в несколько ином смысле. Именно востребованная сегодня лабильность мышления, способность быстрого изменения состояний (переключений) мышления и, соответственно, поэтической мысли не может не отражаться на технике стихосложения (версификации). Всё-таки понимание изменений пространственно-временной опоры мышления, нелинейность, стохастичность, корреляции и диссипативные структуры, так сильно повлиявшие на естественно-научную картину мира, не могли не повлиять на философию и технику стихосложения.
Но как эта техника проявляется? Основной корпус творцов поэтизации реальности не осознает явно эти изменения, проводя их в свои тексты интуитивно, подхватываясь эпистемой (термин Фуко), не осознавая специфики когнитивных деталей стихосложения, целиком отдаваясь мощному потоку (как оптимальному переживанию, понятие такого потока разработал Михай Чиксентмихайи). С другой стороны, сочинительство, по выражению И. Бродского, дело во многом рассудочное, то есть требует особой точности, может быть даже не слова, но описываемого состояния, как это выделяет, например, Д.Быков в стилистике Окуджавы.
Классическая рифмовка не может решать напрямую эти задачи. Она должна так измениться, чтобы оставаться именно тоникой, но решать уже другие задачи, более сложные в смысле скоростей изменений мышления, проникновеия в мгновение. «Я помню чудное мгновенье» – это начало пути, уже заложенное Пушкиным, правда, только обозначенное начало. Мгновенье в воспоминании, в прошлом – это совсем не то, что происходит в момент генезиса стиха.
Теперь представим: в начале строфы автор в состоянии неопределённости, в сомнении, мучительном или просто напряжённом поиске ответа. И здесь же в этой же строфе автор преодолевает неопределённость, приходит к формулировке ответа, перед ним открываются ясные очертания, словно фотография в ванночке проявителя, ясной формулировки ответа. Как здесь может быть точная рифма, даже мужская? Процесс не закончен, а у вас уже точная рифма – это абсурд. Но рифма должна быть. Значит либо женская в неточном исполнении, что не очень подходит к выводу, итогу, завершению формулировки мысли, либо полу-точная (напрмер, точная гласная, неточная согласная в слоге). Здесь как раз может быть огромное разнообразие авторских находок, совсем не из сухого рассудка, но как бы в итоге – из рассудка! Вот такую, зависящую от времени рифму, будем называть темпоральной.
Другой пример: состояние беспомощности, полного смятения или обрыва под ударом судьбы. И это вы будете передавать звенящей от полноты рифмой? Нет, рифма также будет нести следы этого вашего состояния беспомощности.