Возможно ль ничего не потерять:
весну, которой не было так долго,
цветное небо в солнечных осколках –
которых никогда не сосчитать?
Где мы ещё не понимая толком,
старались навсегда другими стать.
Зачем, словами меряя строку
мы выжили, утратив слишком много?
Всё то, что до… оставив за порогом,
на самом одиноком берегу.
То повестью, то просто монологом,
произнесённом как-то на бегу.
Зачем, поставив точку в сотый раз,
срывались за… оставшись где-то возле?
Не разглядев – среди шипов ли, роз ли…
Ещё не отличая слёз от страз.
Ещё не зная, что такое – после.
И верили, что это не про нас.
И мир, который принял нас, терпел –
как терпит прокажённый свою внешность.
А мы теряли сон и безмятежность,
расплачиваясь жизнью антител.
Как будто в том, что было, неизбежно
терпения кончается предел.
А где-то там, в прозрачной вышине,
ещё парят непойманные птицы.
И к ним уже не присоединиться –
ну разве что в альтернативном сне.
Но мы забыли, как тревожно спится,
когда мешают крылья на спине.
Возможно ль, что, стирая день за днём,
мы ищем в этом мире состраданья?
И всё, что остаётся в оправданье:
однажды обязательно поймём –
зачем уходит прожитое данью,
в беспамятства бездонный окоём.