«Вот девушка с газельими глазами
Выходит замуж за американца…
Зачем Колумб Америку открыл?»
Н.Гумилёв, Париж, 1917 г.
Дрожит в трансцендентальном плане
Волна, пронзённая лучом.
Красавица с глазами лани
Вдаль уплывает с богачом.
Развеяв скуку в Новом свете,
Там, на финансовых верхах,
Она забудет о поэте,
Но не забудет о стихах,
Где красота её воспета –
И тонкость рук, и то и сё...
Как утомительно всё это,
Мой друг,
Как глупо это всё!
Уже неистовым парадом
Идут живые мертвецы,
Пылает диск над Петроградом,
Молчат разбитые дворцы.
Ночей лото мелькает, кроясь
Последним росчерком в судьбе.
Лет через сто, в архивах роясь,
Потомок вспомнит о тебе.
А дама, взором нежной лани
Прорезав мили и века,
Вздохнёт, когда с Господней длани
Ей посвящённая строка
Падёт нечаянным приветом
В тумане сером и густом,
Свободным,
Лёгким,
Быстрым светом
Мелькнув за Бруклинским мостом.
______________
* Иллюстрации: автограф стихов Н.С. Гумилёва и фото–портрет Елены Карловны
Дюбуше (Helene Lydia Du Bouchet) начала ХХ века.
ВОЗВРАЩЕНИЕ МУЗЫ
(Из цикла "Миниатюры")
Есть старое, верное правило: когда муза молчит, поэт умирает.
– Ну, и пусть себе умирает, – ответишь ты, – мало ли на Земле поэтов,
а у меня, музы, своя интересная жизнь!
– Верно, верно. Только... вот какая штука: в мире всё взаимосвязано,
и если исчезает поэт, муза тоже что–то теряет.
– Да? И что же? – слышу я твой вопрос.
– Ну, скажем так, частицу души. Мелочь, вроде бы, но без неё общей картины не складывается. Вот тебе – история.
Жил столетие назад один поэт. Он был не слишком красив, но стихи писал настоящие, путешествовал, воевал, влюблялся в женщин. И как–то в Париже встретил даму, которую полюбил больше других. Да, ему повезло, он встретил свою музу. Впрочем, вряд ли это можно назвать везением: дама его совсем не любила. Просто, она к нему хорошо относилась, принимая в дар новые и новые стихи, – их набрался целый альбом. А потом дама вышла замуж за очень богатого человека и уехала за Океан. Потеряв музу, поэт потерял всё, страдал, мучился и, в конце концов, ввязался в политический заговор, стоивший ему жизни. Прошли годы. И вот однажды из–за Океана в город, где жил когда–то поэт, приехала немолодая, состоятельная госпожа. Она не ходила по музеям и вернисажам, не блистала на светских раутах. Она – искала. Искала тех, кто знал когда–то поэта и мог что–то о нём рассказать. Но таких людей почти не осталось. И даже могилы у поэта не было (заговорщиков хоронили тайно). Она вернулась назад ни с чем. Вернее... В её руках был всё тот же альбом со стихами, ныне широко известными. Имя этой дамы тоже известно, – нет, не благодаря яркой жизни, ничего особенного она не совершила. Но её любил поэт и оставил в стихах образ своей музы:
Лишь чёрный бархат, на котором
Забыт сияющий алмаз,
Сумею я сравнить со взором
Её почти поющих глаз...
– А что, глаза у дамы действительно были "поющими"?
– Наверное. Во всяком случае, в стихах они именно такие.