Никаких симпатий и эмпатий,
Никаких приветственных речей,
Я сижу в расстеленной кровати
С тонной неозвученных проклятий,
В бабском псевдошёлковом халате,
Весь такой свободный и ничей.
Никаких вам, слышите, признаний,
Откровений тоже нихрена,
Где-то скат резвится в окияне,
И туристы мчатся на банане,
У меня ж прозрачная в стакане,
Бутерброд и лампа у окна.
Тля ли я? Быть тлёй - довольно мало,
Впрочем, лучше тлёй, чем ничего.
Пачки денег шелестят устало
У других, а мне же что попало,
Мне б хлестать моёт, но нет бокала
И моёта нету самого.
Ничего не выстрелит внезапно,
Каждый день - полнейшее зеро.
Был бы я рисковым и азартным,
Я б сорвался в путь ещё со старта,
Я б тогда умел рубиться в карты
И гадать на красочных таро.
Нагадал бы много-много денег,
Всяких благ и прочей лабуды,
Но сижу, хрущёб советских пленник,
Беззащитным комнатным растеньем,
Вечный возбуждённый неврастеник
В грустном ожидании беды.