Когда тупая пустота,
как вата, воздух заполняет
и предыдущая тщета,
очнувшись, к горлу подступает,
когда любые адреса
ведут к одной и той же боли,
вдруг понимаешь, что нельзя
кружить напрасно в прежнем поле,
где невозможно обрести
потерянное чувство жизни,
где продолжаешь крест нести
сквозь пустоту нескладной тризны.
Чтоб всё вокруг не обливать
смолой тягучего презренья,
молитва, музыка и мать
спасут меня от оскуденья.
Блок видел книгу между книг.
Марина поднялась к вершинам.
Двойного зрения родник –
в тоске Иванова глубинной.
А был ещё – с тяжелой лирой,
шагающий путём зерна
провидец, городу и миру
сказавший: истина верна.
И, если вправду сопоставить,
несложно и уразуметь –
раз: победителей не славить;
два: побежденных не жалеть.
2018 год, из моей книги стихов "Размытые акварели",
стихи посвящены памяти Ходасевича, пусть и без обозначенного посвящения
Худ. Юрий Анненков, портрет Владислава Ходсевича