В большом актовом зале одного из домов культуры известного в стране города звучал красивый, хорошо поставленный мужской голос:
— Встречайте, дорогие друзья! Сегодня к нам, после многолетнего ожидания терпеливых читателей, пришёл уважаемый и любимый многими писатель Константин Константинович Кликунов. Аплодисменты дорогому гостю!
Зал стоя встречал знаменитость, хлопая в ладоши. Многочисленные фотографы взяли на прицел находящуюся в движении фигуру. Уже не молодой, породистый, симпатичный мужчина среднего роста с не по годам густой шевелюрой медленно и с поклонами вышел навстречу улыбающейся публике. Подошёл к столику, который находился перед зрителями, ещё раз поклонился в три стороны и аккуратно сел на указанный ведущим стул. Ведущий продолжил:
— Прошу, господа, не стесняйтесь, задавайте любые вопросы Константину Константиновичу.
«Пока выговоришь — язык сломаешь. Мать моя — женщина!» — услышал Кликунов где-то справа от себя, но смолчал, скрипя зубами.
Перед ним сидело множество людей, часть из них подняла вверх руки с табличками и плакатами, на которых неуклюже крупными буквами были написаны названия различных газет и журналов.
Первым задал вопрос невысокий худощавый, слегка лысоватый мужчина среднего возрата в коричневом вязаном свитере, синих брюках и очках, с плакатом «журнал "Интриги мегаполиса"»:
— Добрый день, Константин Константинович, — скороговоркой начал вопрос мужчина. — Многим вашим читателям хотелось бы узнать: по какой причине на вас на всех ваших фотографиях в интернете именно тёмно-зеленые очки? Это всё.
— Этот цвет мне напоминает листья одного дивного кустарника, растущего в Шри-Ланке, из которых делают удивительный напиток, известный всему миру, — ответил известный писатель. — Следующий!
Микрофон передали крепкому молодому человеку с добрыми чертами лица и короткой тёмно-русой бородкой, с надписью на табличке «газета "Доброта и мир"»:
— Скажите, пожалуйста, а почему в ваших романах нет упоминания христианских ценностей? А присутствует, в основном, языческая и буддийская тематика. Заранее благодарю.
— Говорил же Будда своим ученикам: «Вы меня не понимаете! Уйду от вас в паринирвану». Так и произошло. Сказал. Сделал. Мужик! Уважаю! — странным образом ответил Кликунов.
— Вижу: девушка из «Лабиринтов памяти» в первом ряду очень хочет что-то спросить. Вручите ей, пожалуйста, микрофон, — добавил писатель.
— А правда, что вы свои романы по обкурке пишете? — спросила молодая симпатичная девушка в элегантном бордовом брючном костюме, кстати, блондинка.
Вокруг начались перешёптывания и тихие возгласы. Несколько фотоаппаратов хором быстро защёлкали.
— Миф, — буркнул писатель, и его глаза забегали по сторонам. — Как сказал один мой знакомый: «Я по обкурке запятую в "Ворде" набрать не могу».
— Вы курите? — продолжала она.
— Только чистый и свежий воздух, ответил Константин Константинович, — и демонстративно медленно и глубоко вздохнул, но вскоре начал кашлять.
— Кто надушился «Пуазоном»? — не то спросил, не то просто выкрикнул Кликунов, прямо уставившись на блондинку.
Блондинка на мгновение вздрогнула от неожиданного крика.
— Я... я... я... — не зная, что ответить, начала заикаться девушка. — Вам нравится? — наугад она выронила фразу. — Мне мама посоветовала эти духи на встречу с вами.
— А ваша мама тоже меня читает? — спросил он через несколько секунд, когда обонятельные рецепторы адаптировались к резкому запаху болгарской розы, сладкого табака и фруктов.
— Да, она вас очень любит. В смысле, вы её любимый пи... пи... писатель, — снова запнулась в словах блондинка.
— А вы случайно родились не в июле девяносто седьмого? — задумчиво и невпопад произнёс Кликунов, вглядываясь в лицо девушки.
— О! У вас провидческий дар не только по... по... по отношению к событиям в мире! — удивлённо воскликнула она.
Дальше пресс-конференция шла вяло, а оставшийся в задумчивости писатель механически улыбался журналистам, периодически поглядывая на блондинку. Она была очень похожа на одну его старую знакомую, которую он много лет не видел. Только волосы у старой знакомой были другого цвета.