Вариант 1
Ночные раздумья совсем непонятны под утро,
А утро придёт, мудреней, как известно, вечера.
То бунинской девой денницу наметишь приветить,
Не спишь, отворяешь балкон, ибо делать нечего.
То рифмы вдруг перебираешь, как Пудик и Цветик,
Бормочешь под нос: «златокудрое утро-лахудра».
Ночные раздумья томят да горшочек фиалок,
Пахучих, ночных, хоть и комнатных, даже кухонных.
Подсядешь сутулой спиной к батарее холодной.
Склонился чугун головы, и так сердце бухает.
И тапок с ноги упадёт. Ты и тапок несходны.
Велик человек, так велик, что немного жалок.
Посуду помыть или выразить невыразимое?
Родной человек спит за стенкой, тебе одной суженый,
И две молчаливые кошки друг к дружке валетом.
Звенит тишина, кисло пахнет вчерашним ужином.
И утро твоё немудрёное полнится светом,
И гаснет звезда, когда солнце встаёт негасимое.
(похитрее устроено)
Вариант 2
Ночные раздумья совсем непонятны под утро,
А утро придёт, мудреней, как известно, вечера.
Не спишь, отворяешь балкон, ибо делать нечего.
Бормочешь под нос: «златокудрое утро-лахудра».
Ночные раздумья томят да горшочек фиалок,
Пахучих, ночных, хоть и комнатных, даже кухонных.
Склонился чугун головы, и так сердце бухает.
Велик человек, так велик, что немного жалок.
Посуду помыть или выразить невыразимое?
Звенит тишина, кисло пахнет вчерашним ужином.
Родной человек спит за стенкой, тебе одной суженый.
И гаснет звезда, когда солнце встаёт негасимое.
(легче читается)