Когда наш сад, затихнув, отцветет,
Лишившись прошлых дней очарованья,
Когда с деревьев вишня опадет
И все замрет в предсмертном очертаньи;
И, как лоза, склонится стебель роз,
А лепестки, завянув, потемнеют,
Когда с холма потянется обоз
И чьи-то земли вслед осиротеют;
Когда под вечер мокрая трава
Зашелестит, зашепчется невнятно,
И тихо вскрикнут вдруг тетерева,
И чей-то пес залает неприглядно;
Когда зардеет плачущий закат,
И смолкнут птицы, спрятавшись по гнездам,
И под луной, увы, наш старый сад
Не засияет, внемля ярким звездам, –
Моя душа, как прежде, так и впредь
Полна все той же грусти будет нежной!
Ведь как ни страшно будет умереть,
Какой бы смерть ни мнилась неизбежной,
Она ничто пред этою травой,
И перед этим плачущим закатом,
А после – ночи звездной синевой,
И перед горьким сена ароматом;
Она ничто пред вишнею в саду,
И перед розой, бледною, но алой,
Ей не затмить повозок череду
И крик тетеревов чуть запоздалый.
Что смерть? Ведь все когда-нибудь умрет,
Когда придет пора для увяданья:
Наш бедный сад когда-то отцветет,
Но не лишится с тем очарованья! –
Все будет живо в сердце и в душе:
В тебе, во мне, в закате, и в обозе,
В самом саду, что отцветет уже,
В опавшей вишне и завядшей розе…