Всё было так же, как и много лет назад. Стоял обычный жаркий день и был тот самый случай, когда редкая гостья-тучка, словно разбившаяся о скалы волна, окропила своими брызгами торчащие сквозь белый панцирь земли низкорослые пучки галофитов. На практически ровной поверхности, скучающе, расположился многокилометровый Солончак. Он лежал и смотрел в небо, и оно представлялось ему огромным океаном.
Даже солнце ему виделось скачущим по стеклянной глади воды брошенным блинчиком, который, передвигаясь из горизонта в горизонт, попутно отмерял медленно тянущиеся часы, достигая своего знойного пика в полдень. В этот момент казалось, что солнце вот-вот прожжёт небо насквозь и само расплавится.
Глубь воображаемого океана казалась Солончаку настолько прекрасной, что даже появление на её фоне крохотного облачка выглядело, как небольшой, но сразу заметный изъян, такой идеальной и чистой она была. Всё живое, что находилось на земле, буквально дышало ею. Это было целое море надежд, обращённое ввысь, к ней, ожидающее снисхождения.
Он горячо её любил. Она же совершенно его не замечала, а то и вовсе грозилась упорхнуть прочь, такая лёгкая, такая воздушная... Она была ленива и спокойна, и лишь иногда могла прослезиться от внезапно накатившей на неё тоски. Именно эту картину Солончак и наблюдал сейчас, в очередной раз жадно впитывая долгожданную влагу вместе с очередной дозой её безразличия, которая оседала в нём и беспощадно разъедала всего изнутри.
Но вот, однажды, в пору осени, когда холодные воздушные массы отягощают и без того мрачный, однообразный ландшафт, а галофиты подчёркнуто демонстрируют свой красный загар, к Солончаку пришёл Человек. Привычное лежание и созерцание им неба было нарушено. Потрескавшиеся, залежалые бока Солончака были глубоко вспаханы, после чего ему дали столько воды, что скопившаяся в нём за много лет соль из слёз его прекрасной возлюбленной была полностью вымыта. Позже, Человек дал ему много вкусной пищи и щедро одарил витаминами. Солончак даже запомнил их названия: Люцерна, Джугара, Донник, Просо, Ячмень, Пшеница. А ещё, ему подарили то, о чём он даже и во сне помыслить себе не мог - деревья!
Шло время... Солончак уже не знал недостатка в воде, а витамины стали приносить свои плоды, приятно шурша стебельками на его когда-то болезненном теле. Он вообще необычайно преобразился за это время, расцвёл и всё больше любовался на результаты окружившей его заботы Человека. Время от времени он всё же бросал свой взгляд ввысь, когда сверху, всё так же тоскливо роняла свои слёзы его когда-то любимая, которая была по прежнему прекрасна, но уже не так притягивала к себе, как раньше, а соль её слёз была не так губительна для Солончака, выполняя роль своеобразной изюминки, лишь добавляющей вкуса его и без того теперь сладкой жизни.