Мы всё прощаем за талант. По крайней мере я. Вот первый муж. Ему прощала всё за взгляд. Смотреть он мог порою так, что мира доброта плескалась вся до капли в прозрачности той голубой воды и я сливала жизнь свою за счастье лишь иногда в том омуте забыться.
Он пил меня до дна... и я ушла, когда на дне моей души остались лишь плевки, окурки, брань и похоть.
Второй имел талант – не дать себя забыть. Так много лет, как черт из табакерки вдруг в сны входил, садился рядом и смотрел в меня, качая головой. «Ну, что ты милая. Всего лишь изменил. Такая малость. Ей, кстати, тоже – пусть тебя утешит. Но я тебя люблю. И я не смог забыть. Вернись, так долго жду, а ты все не приходишь». И в ледяном поту от пяток до макушки металась я во сне. Меняла города. Людей. Одежды. Мысли. Туфель стоптала каблуки, наверно, сотни раз... и не могла сбежать. Остановилась. Позволила себя поймать. И что? Нашел. Влюбил опять. И тут же изменил.
Смешно. И горько. Устала повторять себе: «Какой же водевиль с наивной дурой в главной роли...»
Ах... третий. Вот третий не блистал. Он был поэт. Он переплюнул всех. Талант один, но он... «Я – гений». И что? Как есть, так есть. В стихах его так много бездны. Любви и чувств-с. Но долгих десять лет просила две строки. Всего лишь две. Всего лишь мне. Всего лишь про любовь. Он написал? Ну да. Там воют волки и я, в багровой красоте звезды, которая горит, себя сжигая день и ночь.
И что ж? Мы – фениксы. Нам можно. И перья отрастут прекрасней прежних. Но только как себя мне научить дышать, пока очередной талант прощаю, себя из пепла поднимая?
... и небо так манит, и хочется в нём раствориться.